Призрак, осыпанный снегом 3
Шрифт:
Инга выставила перед ним чай и компот, что было в её духе, так как сама она пила во время обеда и то, и это. Сахар предложила добавлять самому, а то могла ошибиться.
– В понедельник приедет электрик, я договорился, и займётся курятниками, заодно розетку ему покажешь. Только отцу скажи, чтобы он во время его приезда сидел в дальней спальне тихо и не высовывался!
Скучавший на полу Нунэ делал вид, будто обсуждают не его. Владимир Фёдорович старался избегать к нему прямых обращений, делал всё через Ингу, как через переводчика. Нунэ счёл, что ему пора вставать, у него возникло внезапное желание
Инга воспользовалась его отсутствием, чтобы поведать кое о чём:
– Кажется он собирает коня.
Услышав странность, Владимир перестал помешивать чай.
– Почему коня? В смысле собирает?
Инга придвинулась ближе, постоянно озираясь на приоткрытую дверь кабинета, наклонилась, стала объяснять:
– Он откуда-то таскает разные железяки – хлам всякий, металлолом. А затем из них лепит какую-то… поделку что ли… Там, за сараями. Пообедаешь, я тебя свожу показать. На мой взгляд это конь.
Владимир подумал в растерянности, удивлённо пожал плечами, произнёс:
– Зачем ему конь?..
Тут он вспомнил:
– Ну да, он же работал на конюшне! Лошадью управлял словно циркач. И всё равно не пойму… – Снова пожал плечами. – Зачем ему конь, да ещё из металлолома?.. Ностальгия что ли разыгралась по лошадям? Наверно не нашёл – из чего ещё соорудить фигурку лошадки. Захотел себя потешить.
– Фигурку? – Инга выкатила глаза. – Да это не фигурка!.. Это конь в реальных его масштабах! Там одни его ноги сколько места заняли… у меня под яблонями…
Как и обещала она повела его показать. Проследовав мимо первого вольера, в котором по обыкновению рассиживал Нунэ, они сделали вид, что заняты своими делами и невозмутимо прошествовали не глядя на него. Позади всех сараев их вниманию открылось незаконченное изделие из разных многочисленных деталек, преимущественно покрытых ржавчиной. Там лежали ноги коня, соединённые между собой частями брюшины – всё было собрано из бесхозного металлолома.
Владимир Фёдорович присел, взялся за одну железную ногу.
– Посмотри, как искусно он сделал копыто, – произнёс он, восхищаясь увиденным. – Почти как настоящее – не каждый скульптор такое повторит. Я бы сказал: ни один человек такое не повторит. Глянь на мускулы: каждый тщательно проработан – я знаю лошадей, всё детство провёл в их компании. – Он поднялся и подбоченился. – Знаешь что!.. Когда приедет электрик, накрой-ка ты это… нерукотворное творение, к примеру… чёрным полиэтиленом, а то у того могут возникнуть вопросы.
К приезду электрика конь увеличился на целое туловище. Инга, разглядывая его дутые бока и такие же наливные части бёдер, прикинула – сколько он может весить и поняла, что без манипулятора его с места не сдвинуть – и это в отсутствие головы и шеи. Ей понадобился не только полиэтилен, потому как того не хватило, но ещё пришлось волочить из хозблока всякий рубероид, да старый тэн, чтобы изделие нигде не выглядывало, потому как электрик будет влезать на стремянку, да просверливать под крышей – и всё это в непосредственной близости. Пусть думает, что здесь хранят навоз, либо
Ещё через неделю конь обрёл другие недостающие части: шея его была так же внушительна, но самой впечатляющей оказалась голова. Иконников-младший специально вырвался, чтобы взглянуть собственными глазами на завершённое изделие и узнать, чему поражалась Инга.
Конь был собран, он уже не лежал, а стоял, как и подобает коню, но Инга с Владимиром терялись в догадках: как такую тушу смог перевернуть дохлявый Нунэ? Голова не просто соответствовала лошадиной – у этой лошади был совершенно живой взгляд. В какой-то момент им показалось, будто конь повёл на них зрачком – Инга в испуге отпрянула.
От Нунэ было бесполезно ждать объяснений, он как всегда отмалчивался. Владимир Фёдорович пребывал в состоянии, готовый призвать кого-нибудь в помощь для понимания всех этих действий, он так и говорил Инге: «Давай поищем специалиста, расскажем ему всё, попросим совета». Инга и слышать не хотела, это было опасно.
И тогда она решила позвонить Кириллу – может тот найдёт во всём этом смысл. Он уже не раз успешно проводил расследование, энергично, с энтузиазмом. И «наводил порядок» в обоих её домах: убежавших отлавливал, лишних изгонял.
– Кирилл… – начала она разговор. – Он что-то затевает.
– Дохляк? – отреагировал тот. – А чё тут удивительного? У него профессия такая – что-то затевать.
– Ты же видел памятники на площадях, где стоят кони на пьедесталах?
– И?
– Нунэ смастерил такого же… Теперь у меня в огороде стоит свой собственный памятник.
– Ты здорова? – забеспокоился Кирилл, отчего Инга произвела усталый вздох.
– Короче, приезжай и смотри сам! Чего я, собственно, распинаюсь…
Этой же ночью Инга, проснувшись где-то в полпервого, собралась опять взглянуть на произведение авторства Нунэ – конь волновал её всё больше и больше, моментами Инга считала, будто ей всё привиделось, и коня на самом деле не существует. Может она тронулась умом, да и совместный с Владимиром осмотр мог так же быть плодом её больного воображения. А с утра должен был подъехать Кирилл и стоило ещё раз убедиться в существовании ржавого изделия: уж очень не хотелось выставлять себя перед парнем умалишённой.
Ночь была безлунной, наполненная звуками ночных насекомых и птиц: трещала трава и пела листва. Живность в сараях обеспокоенно подквохтывала, слышны были взмахи крыльев – почему-то её пернатым сегодня не спалось. Инга прошла все постройки, прислушиваясь напряжённо, повернула за угол, остановилась в полнейшем стопоре – коня на месте не оказалось.
Начались поиски. Она обошла вокруг построек, сунулась в сад – там совершила несколько кругов между деревьями, обошла весь периметр, затем вернулась к дому, проискала вокруг него. Видимость была неразборчивой, но на светлом фоне забора и белых построек всё прекрасно различалось, тем более настолько крупный предмет, как лошадь, она бы точно не пропустила.