Призрак страсти
Шрифт:
В полумраке комнаты Матильда нащупала руки Меган и крепко сжала их. Когда глаза ее немного привыкли к темноте, в скудном свете угасавшего в камине огня ей удалось разглядеть лицо Меган. Женщина молча скорбно качала головой, а по щекам ее из-под сомкнутых век струились слезы.
Долго сидели они на постели, съежившись, не расцепляя рук, и слушали, как, прогорая, рассыпаются поленья. Наконец, Матильда встрепенулась и откинулась на подушки.
– Сколько я спала? – собственный голос показался ей непривычно высоким. – А где мой… где Уильям? – Она не могла заставить себя выговорить слово «муж».
Меган устало открыла глаза и покачала головой. У нее даже не хватало сил, чтобы говорить.
– Он
– Не знаю, – бесцветным голосом ответила валлийка. – Тела унесли и смыли кровь. Лорд де Броз отправил отряд своих людей в замок Арнольд. Там остались другие: жена принца Сейсилла, его дети… – Она разрыдалась, не договорив.
– Дети? – шепотом переспросила Матильда. – Уильям отдал приказ убить детей Сейсилла? – Она напряженно смотрела на Меган, все еще не веря услышанному. – Но там же осталась стража, их защитят.
– Кто? Все люди принца Сейсилла приехали с ним. Они были уверены, что между королем Генрихом и Гвентом заключен мир. Все понадеялись на благородство короля Англии! – Лицо Меган исказила ненависть.
– Я должна остановить их. – Матильда откинула покрывала и, пошатываясь, выбралась из постели. Забыв о туфлях, она направилась к лестнице. Меган не двинулась с места. Матильда сдержалась на мгновение, вслушиваясь в тишину, нарушаемую только завываниями ветра за стенами замка. Собравшись с силами, она на цыпочках начала спускаться, леденящий холод ступеней болью отзывался в ногах. Огромный зал встретил Матильду пустотой и безмолвием. Тростниковую подстилку вымели, не успевшие просохнуть каменные плиты влажно блестели. Столы были разобраны и сложены горой, а стулья и скамейки – вынесены. Пустота и тишина царили кругом. Матильда вышла в центр зала и огляделась. Огонь в очаге угас, не отзывался эхом сводчатый потолок. Не успели догореть два или три факела. Оставшись без присмотра, они попеременно то чадили, то ярко вспыхивали из-за гулявших по залу сквозняков. Из всех запахов сохранился только один, еле уловимый, – жареного мяса.
– Помилуй, Господи, – прошептала Матильда и перекрестилась, боязливо оглядывая пустые темные углы, но никакого движения не заметила. Призраки мертвых еще не успели поселиться здесь.
Пересиливая себя, Матильда вышла из зала и отправилась па поиски мужа. Она побывала в караульном помещении, кухнях и кладовых, но нигде ей не встретилось ни души. Оказалась пустой и часовня, где свечи выгорели до основания. Замок словно вымер. Без всякой охоты Матильда вернулась к входу. Выйдя за порог, она остановилась и замерла, глядя на темный внутренний двор замка.
Он был заполнен людьми. Казалось, здесь собрались не только все обитатели замка, но и жители деревни от мала до велика. Молчаливая толпа окружала огромную груду мертвых тел. Стоявшие за их спинами стражники Уильяма, что-то бормоча себе под нос, с тревогой поглядывали в темноту вокруг и косились на опущенный подъемный мост. Чувствовалось, что все кого-то или чего-то ждут. И здесь она мужа также не нашла.
Матильда переступила порог и медленно стала спускаться вниз по деревянным ступеням. Она смутно сознавала, что к ней оборачиваются люди с немым вопросом на лицах, но ее глаза были прикованы к сложенным в центре двора телам. Валлийцы расступались перед ней, безмолвно провожая глазами стройную с гордой осанкой фигуру в алом наряде с золотым шитьем. Она прошла сквозь толпу, возвышаясь над ней на голову, и остановилась перед жертвами своего мужа. Задул ледяной ветер. Его порывы растрепали косы Матильды, развевая ее длинные волосы. Вероятно, Меган сняла поддерживавший их головной убор, когда Матильда лежала без чувств. Она долго стояла, потупившись, с опущенной головой, видя только мечущиеся тени, которые отбрасывали факелы воинов. Но, наконец, она решилась поднять глаза и посмотреть
Медленно она перевела взгляд на окровавленную груду, ища глазами сына принца, того юноши, чье восторженное настроение перекликалось с ее собственным. Она увидела его почти сразу под телом другого мужчины. Он лежал, откинув голову, его рот так и остался открытым от того ужаса, который ему пришлось увидеть, на подбородке засохла струйка крови. В пальцах мальчика осталась зажатой льняная салфетка, которую ему подал паж в тот момент, когда Уильям начал свою речь. В нескольких шагах от его головы лежала рассеченная надвое с разрубленными струнами арфа.
Не ощущая холода булыжной мостовой, Матильда пересекла двор, миновала сторожку и перешла мост. Она вообще больше ничего не чувствовала. Никто не пытался ее остановить. Стражники у ворот расступились, пропуская ее, и снова сомкнулись за ее спиной.
Она медленно спускалась к поблескивавшей сквозь лес реке. Прическа ее окончательно растрепалась, и волосы окружали голову пышным облаком. Ветер обрушивал на нее ливень колючей крупы, унесенной с одиноких холмов. Но она ничего не замечала и не чувствовала, что ледяная крошка сечет лицо. Каким-то чудом ей удалось в темноте выбраться на дорогу. Она ни разу не оступилась, не наткнулась ни на дерево, ни на камень, и не попала в заросли. В просвете между мчащимися но небу тучами то исчезала, то появлялась бледная холодная лунa, отражаясь в реке. Матильда постояла на берегу, наблюдая за играющими на воде лунными бликами, потом отправилась дальше. Скоро замок исчез из виду, и она осталась одна среди шепчущихся о чем-то деревьев. У подножия деревьев в переплетении корней снег подтаял, превратив дорогу в грязное месиво, липнувшее к ее босым ногам и намокшему шлейфу платья.
Не сразу она осознала, что с ней кто-то говорит. Голос настойчиво и спокойно звал ее обратно, убеждал вернуться. Постепенно у нее выравнялся пульс, кровь перестала стучать в висках.
– Мне удалось к ней пробиться, – тихо сказал Карл Беннет, стоявшей рядом с ним безумно взволнованной женщине. Он подвинулся к краю стула и впился взглядом в Джо, которая лежала на диване у окна и то и дело беспокойно шевелилась. Тем временем дождь пошел снова. Быстрые струйки сбегали по стеклам и растекались крохотными темными озерками в пересохшей земле цветника.
– Джо? Матильда? Вы слышите меня?
Голос его снова звучал спокойно, с профессиональной убедительностью, и только капли пота, обильно покрывавшие лоб, свидетельствовали о напряжении минувшего часа.
Джо зашевелилась и повернула к нему лицо.
– Кто здесь? – спросила она. – Эта снежная крупа закрывает лунный свет. Я вижу все очень смутно. – Она открыла глаза и устремила невидящий взгляд на Беннета. – Ах, да ты, наверное, тот валлийский мальчик, что приносил мне еду. Но я не знала о том, что замышлялось. Поверь мне, я ничего, ничего об этом не знала… – С залитым слезами лицом она попыталась сесть, цепляясь за пиджак Беннета.
Отстраняясь, он мягко взял ее за плечи и вернул на подушки.
– Послушайте, моя милая, сейчас я собираюсь вас разбудить. Я буду считать до трех. На счет «три» вы проснетесь Джоанной Клиффорд. Все произошедшее сохранится у вас в памяти, но вы проснетесь успокоенной, напряжение пройдет, вам будет хорошо. Вы понимаете меня? – На какое-то мгновение ему показалось, что его слова не дошли до ее сознания. Но в следующий момент она разжала руки и перестала сопротивляться. Он напряженно ждал. Она растерянно молчала, затем еле заметно кивнула.