Призраки Фортуны
Шрифт:
На бабу вперились два черных, как угли, глаза. Тонкие усы вразлет и козлиная бородка на смуглом лице тоже к себе, прямо скажем, не располагали. А наклоненная к плечу шея делала его похожим на гигантскую хищную птицу, нависшую над своей жертвой. Это ощущение только усилилось, когда незнакомец, взмахнув полами плаща, высвободил руки. Глядя на бабу не предвещающим ничего хорошего взглядом, незнакомец хрустнул костяшками пальцев, сжимая их в кулаки. Казалось, вся его фигура источала невиданную демоническую ненависть.
Баба вдруг тихонько завыла и стала креститься. Из ее глаз-щелочек по круглым щекам потекли слезы. Но на незнакомца это не произвело никакого впечатления.
Предмет засветился в его руках, отбрасывая на стены комнаты широкий луч зеленоватого цвета. Луч развернулся на стенах, полу и потолке в некое подобие сетки. Незнакомец стал медленно обводить комнату своим адским светильником.
«Души человеков в сети заманивает, дьявол!» — мелькнула последняя связная мысль у окоченевшей от ужаса бабы.
Медленно шаря по стенам комнаты своим лучом, незнакомец медленно поворачивался вокруг своей оси. Светосеть неумолимо приближалась к углу с образами. Баба вдруг громко икнула за спиной незнакомца. Дойдя до иконы Божьей Матери с горящей перед ней лампадкой, светосеть окрасилась в красный цвет.
Незнакомец удовлетворенно хмыкнул, все так же молча убрал источник адского света и шагнул к образку. Скованная ужасом, как параличом, баба стала, подвывая, тихонько раскачиваться, как в трансе. Незнакомец пошарил руками по полке, на которой стояла икона, и достал какой-то маленький предмет. По всей видимости, это было именно то, что он искал, потому что, опять удовлетворенно хмыкнув, он поднес предмет поближе к глазам. Это был небольшой цилиндр размером с перстень. Только отверстие, через которое перстень обычно надевается на палец, занимал полированный кристалл. Наконец, «дьявол» убрал предмет и повернулся к бабе.
Как ни странно, она тут же перестала выть. Даже как-то приосанилась. Вытянувшись и расправив плечи, она отерла слезы с круглых щек, сдавивших нос, и, повернувшись к иконе, три раза широко перекрестилась. Затем, шмыгнув носом, баба закрыла глаза и замерла.
Незнакомец с интересом наблюдал за ее приготовлениями. Наконец, когда баба затихла в отрешенной успокоенности, он сделал к ней шаг. Пальцы в черных перчатках с некоторым трудом нащупали шею своей жертвы. По-видимому, незнакомец был недюжинной силы, ибо его жертва хрипела и дрыгалась всем телом, а он даже не пошатнулся. Более того, он, кажется, даже приподнял ее над полом, и похоже, что без видимых усилий.
Через мгновение послышался хруст шейных позвонков, и баба обвисла. Человек в черном разжал пальцы, повернулся и как ни в чем не бывало вышел из комнаты. Сзади, с некоторым запозданием на заляпанный грязью пол с грохотом свалилось бездыханное тело.
Глава пятая
Подпространство
Вне времени. Дворец лорда Протектора
В зале дворца лорда Протектора ничего не изменилось. В общем-то, здесь и не должно было что-то меняться. Ни зала, ни сам дворец времени не принадлежали. Вместе со своими обитателями они были вне времени, а потому как бы и не существовали вовсе. По крайней мере, для нашего бренного мира, живущего по стандартному времяисчислению.
Безусловно, был в этом и элемент конспирации. Особенно на первом этапе, когда братство впервые получило в свои руки долгожданное Знание о пространственно-временном переходе, которое расценило тогда как некую «инициацию» к Служению. Вся мудрость этого шага стала очевидна только позже, когда
Быть невидимым для мира и оставаться его абсолютным повелителем! Не об этом ли мечтали поколения самых амбициозных правителей? Нет, они даже помыслить об этом не могли! Этот абсолют, эту степень власти человеческому сознанию не дано было даже представить, не говоря о том, чтобы об этом мечтать.
С появлением пространственно-временного трансформера, точнее, с получением первого прибора, который мог обеспечить не теоретическое изучение, а практическое применение временного перехода, братство на первых порах принялось активно использовать новые возможности. Но очень быстро стало понятно, что, к сожалению, материя пространственно-временного континуума довольно болезненно реагирует на искусственно создаваемые порталы переходов. Начались проблемы. Порталы становились все более не стабильными, чаще возникали случаи самопроизвольных коллапсов.
Появились и первые жертвы. И хотя они быстро перешли в ранг мучеников и святых, так же, как это делалось на протяжении двух последних очень религиозных тысячелетий, программа изучения перехода была приостановлена.
Более того, выяснилось, что та точка пространственно-временного континуума, где происходил самопроизвольный коллапс, оказывалась более не подвластной пространственно-временному генератору. По крайней мере на какое-то время.
Иными словами, если член братства и выживал в результате подобной «аварии», то оказывался «навечно» заточенным в некоем вневременном небытии. Трудно было себе даже вообразить, что при этом мог переживать пострадавший. Ведь с биологической точки зрения он оставался живым. Однако сколько это могло продолжаться, зависело уже от ментальных особенностей индивидуума. Ибо редко кто выдерживал абсолютное «небытие» более нескольких часов.
Из «вневременья», как и из царства мертвых, никто пока не возвращался. В этом абсолютно неестественном для человеческого организма состоянии мозг, не получавший никаких сигналов из внешнего мира, просто самоотключался. И наступала уже биологическая смерть. От того, что никто не знал конкретных подробностей и переживаний несчастных, перспектива зависнуть в подпространстве была окрашена мрачной неопределенностью кошмарного сна.
Но как это часто бывает, когда требуется решение проблемы, равное прорыву на грани человеческих возможностей, проблема сама это решение и предложила.
Натолкнулось на это решение братство совершенно случайно.
Было замечено, что в редчайших случаях, когда переход как бы «зависал» на неопределенное время, иногда на достаточно продолжительное, а затем вновь самопроизвольно активизировался, и портал как ни в чем не бывало вновь открывался по ту или иную сторону пространственно-временного континуума, материя гораздо менее эмоционально реагировала на подобное проникновение в суть себя.
Потребовалось еще несколько лет усилий десятков специалистов, прежде чем был получен генератор, который позволял искусственно сворачивать «трубу» — этот «вормхол» — в середине временного перехода. Таким образом, впервые стало возможным не просто «зависнуть» в подпространстве, но сознательно достичь его и, главное, вернуться в целости и сохранности! Более того, оказалось, что если обеспечить себя всем необходимым, то пребывать в пространстве можно сколько угодно. Ведь времени там не существовало!