Призраки Фортуны
Шрифт:
Таким образом, ровно через два часа, после того как Шуранова и Четырнадцатый отъехали от большого серого здания на Большой Лубянке в Москве, Дарья Валентиновна уже знала, что год, в который вел загадочный временной портал, был 1792-й от Рождества Христова.
«Реставрационных» работ, однако, это не отменяло. Несмотря на то что местоположение Дмитрия на пространственно-временном континууме было выяснено, оставалось еще множество вопросов, на которые Дарья Валентиновна хотела бы получить ответы. Не последним из них был вопрос, который сейчас интересовал ее как ученого более
Другой вопрос, который волновал ее нисколько не меньше, — почему именно Сорок первый вызывал такой повышенный интерес у «противоборствующей стороны»? Что за тайна такая была с ним связана? Почему с момента его появления события с удивительным постоянством закручивались исключительно вокруг его персоны? Это становилось подозрительным.
Дарья мерно прохаживалась по оцепленному отрезку набережной перед особняком. Она переоделась еще в самолете. Кроссовки, джинсы и ветровка поверх футболки оказались очень кстати. Кроссовки были гораздо более удобней для хождения по разбитой петербургской мостовой, а куртка пригодилась потому, что к вечеру с залива подул довольно прохладный ветерок.
Глядя со стороны, трудно было предположить, что эта высокая, стройная, платиновая блондинка в джинсах в обтяжку — крупный ученый и руководитель отдела одной из самых засекреченных организаций страны. В каком-то смысле можно было сказать, что полковник Шуранова обитала в другом, совершенно особом измерении, невидимом для глаз простых смертных. Измерении, в котором понятия власти, силы и ответственности теряли свои общепринятые формы и границы и трансформировались в нечто новое, трудно постижимое и еще более трудно объяснимое.
Степень невидимого воздействия принимаемых ею решений на жизнь страны, степень доверия, которым она пользовалась у правительства, были беспрецедентны.
Марго с Синицыным стояли у крыльца, на котором Четырнадцатый в который уже раз демонстрировал в ролях, как Дмитрий вскрикнул, увидев хозяйку дома, как он зашатался, как Четырнадцатый, заподозрив неладное, сразу же рванулся к нему, и как Сайрус, опередив его, схватил Дмитрия в охапку и, ввалившись с ним в дом, захлопнул дверь перед самым носом агента.
— Я только одного не могу понять, почему вы, после того как… э-э-э… обезвредили Сайруса и выручили Диму, еще тогда, когда вы ехали в карете, не помогли ему просто вернуться обратно? — Этот вопрос уже давно крутился у Марго на языке.
— Как, Пять ноль, я вам разве не сказал? — начал было Четырнадцатый, но Марго прервала его:
— Послушайте, я вас только об одном прошу, оставьте эту вашу долбаную нумерацию для начальства! Хорошо? Зовите меня по имени… Пожалуйста…
— Я вам разве не сказал, Марго? — вздохнув, поправился Четырнадцатый. — Дело в том, что айфон Дмитрия… как бы это сказать…
— Да как есть, так и скажите. — Марго
— Ну, рассинхронизировался, что ли…
— Что значит «рассинхронизировался»? С чем? Дайте мне его айфон!
Четырнадцатый сконфуженно протянул Марго айфон Дмитрия. Она хмуро взглянула на улыбающуюся Лену и с раздражением «перелистнула» страницу. Календарь с выставленной датой — 13 декабря 1825 года — призывно пульсировал длинной зеленой кнопкой тачскрина «Перейти».
«Нажать на кнопку, очутиться здесь тогда, когда эта дверь была порталом, шагнуть в то время, в которое похитили Диму, и… со всеми разобраться!» — мелькнула вдруг у нее шальная мысль.
Тем временем на помощь Четырнадцатому пришел Синицын:
— По нашим данным, Маргош, айфон Дмитрия то ли заразился каким-то вирусом, то ли был заражен специально… Но это сейчас даже не важно. Важно то, что на данный момент транспортер имеет ограниченное число временных переходов. И никто не знает, когда этот лимит иссякнет.
— Борис Борисович, вы забыли еще добавить, что транспортер имеет некое подобие трансмиттера, который передает информацию о своем местонахождении контрагенту. Именно таким образом, скорее всего, Дмитрий и был обнаружен…
Марго вновь, теперь уже с некоторой неприязнью, взглянула на айфон.
— И что же будет, если им воспользоваться?..
Четырнадцатый вздохнул и почесал затылок, как бы раздумывая, стоит ли говорить. В конце концов он решился:
— Может, и ничего. То есть он просто откажется работать, откажется выполнять свою функцию, превратившись в простой смартфон. И хорошо, если это произойдет в начале запланированного перехода… А если он откажет «по дороге обратно»?
Марго поежилась от одной только мысли, что в прошлом можно остаться навсегда. Причем без какой-либо надежды на возвращение.
— Но это еще полбеды, — мрачно продолжал Четырнадцатый. — Вы что-нибудь слышали о подпространстве?
Марго лишь молча кивнула в ответ.
— Так вот, хуже всего — что можно зависнуть в подпространстве… Навсегда… Поэтому я и предостерег вашего… Диму…
Марго с симпатией взглянула на этого, в общем-то, очень милого молодого человека. Ей импонировало его трепетное отношение к Дмитрию. Она видела и чувствовала открытость намерений Четырнадцатого. Осознавала, что его действия, насколько он мог себе это позволить, были направлены на то, чтобы им помочь. Не говоря уж о том, что в нескольких случаях, как это теперь выяснилось, он им явно спас жизнь. А уж за слова «вашего Диму» она вообще была готова ему все простить.
Марго вдруг взяла его за руку.
— Спасибо вам, Четырнадцатый! Спасибо за все, — произнесла она, с чувством тряхнув его крепкую ладонь, — но все же… Вы ведь могли тогда воспользоваться вашим айфоном? Зачем надо было куда-то ехать?.. Ведь положение после нападения Сайруса и так было критическим. Извините меня, но по всем инструкциям вы уже тогда должны были «свернуть» миссию и, вернувшись, срочно отрапортовать о возникших осложнениях! Почему вы этого не сделали, Четырнадцатый?