Призраки и пулеметы (сборник)

Раткевич Элеонора Генриховна

– А я когда-то не умел курить, был молод и высок. И посмотрите на меня сейчас. Все меняется, капитан.

– Найдите Кошки, Айзек. Предупредите его. Остальное – моя забота.

Айзек глубоко вдохнул, выпрямил тощую спину и двинулся по коридору в сторону ходовой. Остановился, хлопнул себя по лбу, словно вспомнив что-то важное, обернулся и сказал:

– Зато знаете что? Голова совершенно не болит. Не чудо ли?

И ушел, не дожидаясь ответа. Вид он имел одновременно жалкий и геройский.

Аявака стояла задумчивая, точно в трансе. Макинтош осторожно тронул ее руку.

– Пойдемте, Аявака. Нужно спешить.

Затоптал

тонкое щупальце черного льда, ползущее по коридору.

9. Эн Аявака беседует с Кэле

– Что же ты не войдешь, девочка? – шепчет Кэле. – Помнишь меня? Видишь, у меня все получается – и без твоей помощи.

Аявака двенадцать лет слушала эхо этого голоса в своей памяти. Вкрадчивое, неживое, ледяное. Знала – это случится, они встретятся снова. Готовилась. Недостаточно хорошо. Все по-прежнему. Голос. Аявака увязла в нем, как муха в паутине. Стоит, не в силах пошевелиться.

– Удо Макинтош – надоедливый пинычьын [23] , — жалуется Кэле. – Но мне приятно, что все мы снова вместе. Пора довершить начатое.

Мертвой чернотой тень Кэле ползет по стенам и полу.

– Попрощайся с капитаном, – шепчет Кэле. И дергает за черную ниточку, к которой привязан громоздкий томми.

– Убей, – приказывает Кэле своей марионетке, и томми начинает движение.

23

Мошка (луораветланск).

– Удо Макинтош! – кричит Аявака, и тотчас захлебывается, теряет равновесие, тонет в ледяной черноте. Вот и все, думает она. Вот и все. Мы опоздали.

Она падает, падает в черную бездну без звезд, и со всех сторон на нее смотрит Кэле.

– Ты совсем не изменилась, – говорит Кэле. – Такая же маленькая и глупая. Такая же послушная.

Он тянет за ниточки, и Аявака чувствует, как поднимается одна ее рука, затем вторая. Чувствует на лице чужую злую улыбку.

– Я убил Кутха, – говорит Кэле. – Я выждал время. Я возвращаюсь. Я победил.

Аявака чувствует, как голова ее кивает. Кэле победил.

Время остановилось. Аявака не видит ничего, кроме черноты. Все ее звуки – голос Кэле, все запахи – его сладкий запах.

Еще немного, и Аяваки не останется вовсе.

– Мы найдем маленькую непослушную умкэнэ, – продолжает Кэле. – И она станет моим лейвинэнэт [24] для возвращения домой.

24

Транспорт (луораветланск).

Аявака путается в словах, блуждает в них,

как в лабиринте, но… Мити ушла от него? Сильная маленькая Мити смогла победить Кэле. Аявака хочет улыбнуться, хотя бы мысленно, но не позволяет себе и этого. Нельзя, чтобы Кэле увидел ее радость.

Тот продолжает:

– Не обижайся. Я взял бы тебя – ты послушнее и глупее. Но ты слишком стара. Не умеешь гнуться, сразу ломаешься.

Сквозь густую тьму Аявака чувствует живое прикосновение. Капитан Удо Макинтош.

– Пойдемте, Аявака. Надо спешить.

– Иди, милая. Пусть поживет пока. Он приведет нас к маленькой умкэнэ, а потом ты его убьешь, – шепчет Кэле и дергает за ниточки.

Ноги Аяваки двигаются, послушные воле Кэле. Тело предает. Шаг, еще один. Аявака идет следом за капитаном.

Но теперь все иначе. Если Мити смогла, значит, и я смогу, думает Аявака.

Вспоминает, как сама учила маленькую Мити. Отпустить эйгир. Пусть тьма плывет сквозь тебя, не задевая. Ты прозрачна и чиста.

Расслабиться и дышать. Сладкий запах Кэле – завеса, обманка – растворяется, открывая настоящую его суть. Копальхем. Гниение. Смерть.

Пусть.

Нужно представить, будто ныряешь в холодный океан. Течение несет тебя прочь от берега. Не сопротивляйся. И тогда…

Аявака чувствует боль в поцарапанной руке. Чувствует сердце – бешеное, дикое, оно колотится за три сердца сразу. Чувствует лицо – с нехорошей улыбкой, которую подарил ей Кэле.

Очень скоро Кэле заметит ее маленькую победу и надавит сильнее.

Потому Аявака делает глоток из своего тулуна, длинный, жадный, быстрый. Еще один. И еще. Чем больше, тем быстрее.

Прости, капитан Удо Макинтош, нельзя больше ждать. Прости, чем бы это ни закончилось.

Все. Ее здесь больше нет.

Как Ийирганг ушел

Старики рассказывают:

Два сына у Кутха было. Савиргонг – охотник, добытчик. Олени у него лучшие в Наукане. Ийирганг – мечтатель. Все норовит новую штуку выдумать. Вот бы, говорит, такую лодку построить, чтобы по небу летать. Смеется Кутх.

Уехал Кутх на охоту, а сыновьям наказал: что бы ни случилось, в янаан [25] не заглядывать.

25

Кладовая, ледник (луораветланск).

Ийирганг задумчив сделался, ходит вокруг янаана, взгляд не отводит. Савиргонг ему говорит:

– Зачем ты, Ийирганг ходишь вокруг янаана, если отец строго-настрого запретил туда заглядывать?

Не отвечает Ийирганг.

Ночью проснулся, пошел к леднику. Смотрит: Савиргонг здесь, сторожит. Не спит.

Ийирганг утром брату ничего не сказал. На вторую ночь пришел на ледник: снова Савиргонг не спит. Охраняет янаан от любопытного брата.