Призраки в Сети
Шрифт:
— В ней есть что-то такое… — говорит он, — даже затруднюсь определить — что. В общем, она-то здесь, пожалуй, уместнее многих. Это не значит, что в ней есть что-то сверхъестественное, — спешит добавить он, увидев волнение на наших лицах. — Это просто значит, что она живет сейчас, а не таскает с собой багаж прожитого, как большинство из нас.
— Но с ней не будет проблем? — спрашивает Холли.
— Проблемы могут быть с кем угодно. Разве вы этого еще не поняли?
— Вообще-то, нам и
— Разумное решение, — замечает Роберт, — но не всегда легко выполнимое. Обычно нас не очень-то спрашивают.
Я соглашаюсь. Перевожу взгляд на Джорди:
— Давай съездим домой? Мне надо кое-что взять с собой.
— Конечно. — Он встает.
Я слишком хорошо его знаю, чтобы не заметить, что его все еще что-то сильно беспокоит.
— О чем ты думаешь?
Он пожимает плечами:
— Я просто пытаюсь понять, кто сказал Саскии о том, что Вордвуд может находиться в Мире Духов.
После недолгих колебаний я говорю:
— Моя тень.
— Твоя тень?!
Его ответный взгляд весьма красноречив. Все это мы с ним уже проходили. Еще раз — на те же грабли. Я верю, он — нет. Но на сей раз он воздерживается от замечаний. Может, наконец-то поверил в кое-какие вещи, которые испытали на себе многие наши общие знакомые, да и он сам, между прочим.
— Вот это интересно, — говорит Роберт. — Не часто встретишь человека, который поддерживает деловые отношения со своей тенью.
— Я бы не назвал это деловыми отношениями, — возражаю я. — Просто она появляется и уходит, когда ей захочется.
— Ну а чего бы вы могли ожидать, если однажды отбросили ее?!
— Боже мой, да о чем вы? — восклицает Холли.
— Я тебе потом расскажу, — обещает Джорди.
Я бросаю быстрый взгляд на Роберта. То, как он защищал мою тень, говорит о том, что ему приходилось иметь дело с такими явлениями. Мне это очень любопытно. По правде говоря, мне любопытно все, что касается этого блюзмена, но сейчас не до того.
— Вам нужны какие-нибудь вещи? — спрашиваю я у Роберта и Боджо.
Боджо отрицательно качает головой:
— Я путешествую налегке.
— Я — никуда без своей девочки, — говорит Роберт, поглаживая гриф гитары. — А в остальном я как Боджо.
— У нее есть имя? — спрашивает Боджо. — У вашей гитары?
— У всего на свете есть имя, — отвечает Роберт. — Но она никогда не называла мне своего, а я не спрашивал.
Боджо кивает:
— У нас все инструменты имеют имена. Но их дают им те, кто играет.
— Я не раздаю имена. Вещи в достаточной мере сами личности, чтобы навешивать на них бирки и заставлять жить с ними.
— А вы? — обращаюсь я к Раулю. — Что-нибудь подобрать
— У меня есть все, что нужно, кроме воды и еды, — отвечает он. — Но Холли сказала, это можно купить поблизости, пока вы съездите за вещами. Я бы, конечно, не возражал против рюкзака, чтобы сложить туда все это. А то у меня с собой только сумка, с которой я прилетел.
— Рюкзак у меня найдется, — говорю я и поворачиваюсь к Джорди. — Пошли.
— К вашему возвращению мы будем готовы, — говорит Боджо.
Я киваю. Я знаю, почему он нам помогает. Ему нравится Холли. Но вот Роберт все еще остается загадкой.
— Почему вы нам помогаете? — вдруг спрашиваю я.
Роберт улыбается:
— Не знаю. Наверное, по той же причине, по которой я всегда нахожу неприятности на свою голову. Любопытство, обыкновеннейшее любопытство. Мне просто всегда хочется выяснить, в чем тут дело. Я должен узнать, во что оно все выльется.
Ну что ж. Причина не хуже других. Мне тоже случалось попадать в самые разные ситуации из-за моего ненасытного любопытства.
— Хочу, чтобы вы знали: мы вам очень признательны, — говорю я.
— Обязательно скажите мне это еще раз, если мы переживем этот поход.
— Я так себя не чувствовал с тех пор, как учился в старших классах, — сказал Аарон.
Они с Сюзи ждали в фойе отеля, пока Эсти и остальные регистрировались за стойкой, а потом поднялись в свои комнаты, чтобы оставить багаж и переодеться. Они сидели рядом на кожаном диване. Это был островок покоя. Вокруг бурлила жизнь отеля, ходили постояльцы, сновал обслуживающий персонал.
— Я почти не помню старших классов школы, — сказала Сюзи.
Аарон рассмеялся:
— А я иногда только это и помню. Это задало тон всей жизни.
Она вопросительно взглянула на него:
— Что вы имеете в виду?
— Знаете, бывают такие толстые, прыщавые мальчики, в очках с толстыми, как бутылочное стекло, линзами. С такими и разговаривать-то никто не хочет.
Она кивнула.
— Так вот я — взрослая версия. Глядя на меня, вы, может быть, и не видите этого мальчика, но он всегда здесь, внутри меня.
Теперь пришел ее черед смеяться.
— Забавно, — сказала она. — А я была такая жизнерадостная, энергичная, настоящий лидер. Всем казалось, что я преуспею в жизни.
— Почему же «забавно»?
— Да вы посмотрите на нас сейчас. Вы вполне преуспели, а я живу на улице. — Она дотронулась до его руки. — Не принимайте то, что случилось, так близко к сердцу. Сейчас вы поступили правильно, и они это понимают.
— Надеюсь.
— И не все вас ненавидят. Как его там — Кристи? Он вступился за вас.