Призыв ведьмы. Часть 3
Шрифт:
Хотя, в тридцать можно тоже быть подростком. Жизнь подарила им с Ильёй несколько охрененных дней вместе. Чистые оголённые нервы, эмоция, только секс и страсть. Страсть друг к другу, к музыке и много разговоров обо всём.
Все по-разному переживают горе. Они вдвоём похоронили хорошего друга и почему-то их смело в водоворот того, что называют грехом. Потому что они грешили. Она-то точно.
Потом не жалела, но больно было невыносимо…
И сейчас… сейчас снова. Снова эта всепоглощающая страсть И она снова делает это как будто крадёт чьё-то счастье.
— Хэла? — позвал Рэтар, потому что слёзы всё-таки полились из глаз и попали на его руку, на которой лежала её голова.
— Да? — отозвалась она и открыла глаза. Этот его взгляд… полный заботы, тревоги. Немыслимый. Нужный. Она с трудом постаралась его успокоить. — Всё хорошо…
— Не надо, Хэла, — прошептал Рэтар, перебивая её. — Я понимаю. Оно так просто не пройдёт.
Его рука легла на щёку и погладила так нежно, что внутренности скрутило в тугой узел.
— Отпусти меня, — попросила она, словно кусок от себя отрезала. Он нахмурился, но в глазах уже ожил страх. Тот, что она видела, когда запрещала трогать себя в лесу. — Мне нельзя быть тут. Я не уйду далеко. Но с людьми мне нельзя. С тобой мне нельзя, — Хэла попыталась достучаться до разумного в Рэтаре.
Должно же быть ему страшно за себя, ну или на себя плевать — он, как феран, отвечает за всех, а Хэла опасна. Её нужно изолировать…
И вот эта мысль полоснула лезвием. Тоже снова.
“Изолировать!”
— Нет, — и Хэла ощутила эту стальную хватку.
Ту самую, которой он держал её за шею, когда она была мгновение сильной и независимой женщиной. Ну побыла мгновение и хватит!
— Рэтар, — всхлипнула она, зажмурилась и положила трясущуюся руку ему на грудь.
— Я сказал — нет, — голос его звенел сталью и причинял боль. — Я не отпущу тебя, Хэла. Что угодно, но не это. Не позволю тебе быть далеко, не позволю быть одной.
Он был в ярости, которая разрасталась и делала ей больно. И это уже было. Но она переживёт.
— Хэла, — Рэтар прижал её к себе и смягчился. — Я понимаю, родная. Болит у всех по-разному, но я так хочу, чтобы ты не отталкивала меня. Я не могу всё исправить, я не могу облегчить твою боль, но я так хочу просто быть рядом, чтобы ты была рядом… Хэла…
И, если сейчас он скажет ещё что-то, она уже не будет себе принадлежать. Совсем.
И Хэла отпустила. Перестала сражаться. Перестала бороться. Огонь Рэтара успокоился и грел её. А в голове как в калейдоскопе скакали осколки прошлого, перемешивались с настоящим и почему-то не было забавно, а было обречённо страшно.
Хэла так боялась себя.
— Это что? — ведьма в недоумении смотрела на свёрток мягкого пергамента и сложенное в нём серое платье.
Рэтар вздохнул.
— Платье, Хэла, — ответил он. — Твоё в крови, тёмных пятнах, которые разъели ткань и оно пришло в негодность.
— И так быстро взялось новое? — нахмурилась она. — Не как у серых?
Паническая атака, которая случилась с
Не каждый день теряешь кого-то близкого, а Найту женщина любила. Не каждый день внезапно убиваешь больше полусотни человек. Ну, и конечно, не каждый день борешься со злыми заклятиями драгоценных камней. И это не считая теней в доме, рождения ребёнка и увы, как бы это правильно сформулировать… забираешь у женщины её чрево, чтобы спасти её жизнь.
Но всё равно Хэла предпочла бы, чтобы паническая атака случилась с ней наедине с собой, а не вот так на глазах у этого, склонного к преувеличению всего, что с Хэлой связано, мужчины.
В Зарне у Рэтара не было личного бассейна, но и наличествующая в задней комнате ёмкость с холодной водой, была достаточно большой для Хэлы, чтобы была возможность спокойно утопиться.
Прошло уже три мирты, две из которых она провела в беспамятстве и судя по всему своим состоянием ферана очень напугала, потому что сейчас Рэтар смотрел на неё с плохо скрываемой тревогой и внимательнее обычного. И дело было не только в утреннем срыве. Это было что-то общее.
Третью мирту они провели в грехе, сне и вот утро — паника — истерика — мытьё… и Хэла обнаружила, что выйти в люди не в чем, кроме вот этого невероятно мягкого на ощупь, и вероятно тёплого, красивого платья.
Она никогда не любила подарки.
— Я заказал их, когда был в Зарне, выполняя приказ великого эла, — пояснил Рэтар.
— Их? — нахмурилась она.
— Да, — ведьма чувствовала, что ещё немного и мужчина выйдет из себя. — Просто надень платье, Хэла, прошу тебя. Если, конечно, хочешь выйти отсюда. Я не против обратного, между прочим.
Женщина глянула на него через плечо. Ещё немного и она пожалеет.
— А сорочка? — вздохнула Хэла, вставая и взяв платье в руки.
— Сорочка? — нахмурился Рэтар.
— Да, нижняя рубаха, — уточнила ведьма. — Её надевают под платье.
Феран с досадой цыкнул.
— Я забыл. Прости. Я закажу.
— Не надо, — покачала она головой. — Возьму обычную. А сейчас…
Она прикусила губу.
— Надень одну из моих, они тебе всё равно по колено будут, — расстроено предложил Рэтар.
— Хорошо, — Хэла решила не спорить.
Подойдя к сундуку, где у Рэтара были вещи, она стала искать подходящую рубашку. Желательно, конечно, поплоше, чтобы…
“Вот ведь, чёрт, как семейная пара!” — поймала она себя на мысли и вот это осознание больно ударило под дых.
Рука опустилась на что-то невероятно гладкое и приятное.
— Ух-ты, — не смогла сдержаться ведьма.
— Что? — отозвался мужчина на её реакцию.
— Это что за ткань? — спросила она.
— Кёт, — феран подошёл к ней и встал со спины.
— Это круче, чем шёлк, — заметила Хэла. — Дорогая?
— Хэла, — почти взвыл Рэтар.
— Я просто, — она улыбнулась. — В моём мире есть похожий материал и он дорогой.