Призыватель нулевого ранга
Шрифт:
К слову, сказать он смог только через полчаса, когда полицейские худо-бедно восстановили порядок. Но я видел по усмешке своего призрачного спутника, что он буквально смакует произведённый эффект, и теперь подобное будет происходить постоянно.
— Мы вас слушаем, — сказала судья Правдивых, когда все снова сидели на местах. — Что вы хотели нам рассказать?
— О том, что сегодня у вас будет два призрака по цене одного, — ответил ей мой спутник с таким вызовом, что мне даже неудобно стало, и лишь потом я понял, что Правдивых Рику просто ничего не сможет сделать.
— Скажите, как мы поймём, говорит ли душа, — на этом слове судья запнулась, но тут же собралась. — Говорит ли душа Бурцова правду? — спросила она.
— Это элементарно, — заявил призрак. — Души вызванные мной лгать не могут. По крайней мере в моей практике такого не случалось. Это и есть главная особенность моей способности.
— Допустим, — сказала судья и перелистнула несколько страниц. — Тут действительно сказано, что все ваши взаимодействия с душами умерших приводили к стопроцентному результату.
— Так и есть, — гордо ответил Рик и важно кивнул. — Я лучший в своём деле.
Потому что единственный? — хотел я его подколоть, но не стал.
— Есть какие-то дополнительные условия? — поинтересовалась судья у призрака.
— Нет, — тот покачал головой. — Только я хочу, чтобы вы в первую очередь узнали у Старателя, кто именно виноват в смертях новеньких призывателей в данже. Я хочу, чтобы вы сняли подозрения с Макса, как можно скорее.
— Куда-то торопишься? — спросил я его шёпотом, чтобы никто больше не слышал.
— Сегодня новый выпуск «Часа суда», — ответил он таким же шёпотом. — Не могу пропустить.
— Рик, твою за ногу, а ты где?
Призрак огляделся.
— А, ну да, — он кисло вздохнул. — Но там интереснее.
Душа Старателя была какой-то тусклой и даже сморщенной. В отличие от Фериха, наполненного чувством собственного достоинства, этот пытался быть незаметным, а по возможности, аннигилироваться. То есть самоуничтожиться. Но Рик не давал ему это сделать.
— Задавайте ему вопросы, — сказал Рик, указывая на тусклую душу Бурцова. — Он ответит на все.
— Скажите нам, — произнесла судья, до сих пор не веря в то, что происходит, — это вы убили только что инициированных школьников в данже для новичков, — и назвала число, когда это случилось.
Рик попросил, чтобы вопросы были максимально точными и по минимуму допускали размытых ответов.
— Мы убили, — ответил Старатель, и зал ахнул.
Начались крики, брожения, но на этот раз судья моментально пресекла шум и кивнула полицейским, которые тут же принялись следить, чтобы подобного не повторилось.
— С кем вы были? — спросила судья, глядя в упор на сморщенную душу. — Кто ещё участвовал в убийстве?
— Александр Блохин и Санька
— Александр Блохин — тот, который найден мёртвым с ножом в сердце? — спросила судья.
— Он, — прохрипел Бурцов, словно у него до сих пор были связки.
— Кто его убил? — Правдивых была беспристрастно, оседлав своего любимого конька, и уже не обращая внимания на то, кого именно допрашивает.
— Я.
— Кто такой Санька Шило? — продолжала судья, а сама уже кивнула следователям.
— Александр Шилкин, — ответил Старатель.
Сразу трое полицейских вышли из зала, отправившись на задержание.
— Какую роль он сыграл в произошедшем? — мне показалось, что она уходит от темы, но нет, после ответа Старателя мне открылась такая бездна, о которой я и не задумывался.
— Он был связным, — Бурцов говорил всё ещё с неохотой, но уже легче, видимо Рик смог на него нажать. — Это он нам принёс заказ на молодняк.
— То есть вы убили людей не ради наживы? — уточнила Правдивых.
— Да какая там нажива? — только теперь Старатель поднял тёмные призрачные глаза и сверкнул ими. — Тройка сфер, да пустяковый лут? Вы серьёзно? И за это двадцать трупов? — тут он понял, что взболтнул лишнего, и замолчал.
— Зачем вы убили людей, — тон судьи был холоден, и, полагаю, если бы допрашиваемый был жив, непременно умер бы только от этого тона. — Кто сделал этот заказ? Сколько вам заплатили?
— Заплатили много, — ответил Старатель. — Я не считал. Пятьдесят миллионов, или около того. Кто сделал заказ, я не знаю. Кто-то с самого верху! — тут народ в зале начал перешёптываться, полицейские и следователи переглядываться. — Санька Шило точно знает, это ему сделали заказ. Моё дело было — сопроводить, устранить и убедиться в том, что все устранены на сто процентов. В остальном нас обещали прикрыть. Следствие должно было буксовать, улики пропадать и прочее.
— Не жалко детей было? — с презрением спросила судья.
— А чего их жалеть? — буркнул Старатель. — Это же конкуренты будущие. А добычи и самим не хватает.
Я видел, что судью буквально тряхнуло от ненависти, но она сдержалась. Кто-то из родственников упал в обморок и его откачивали медсёстры. В помещении повисла гнетущая атмосфера. Радовало одно, на меня перестали злобно зыркать.
— Ты выкрал нож Грушина из его квартиры? — Правдивых наконец-то решила довести до конца все вопросы со мной.
— Да, выкрал нож, не стирая отпечатков, зарезал Блоху, чтобы всё скинуть на Грушина. К этому пришлось прибегнуть после того, как всё начало идти не по нашему плану. — ответил Старатель. — Мы решили, что Грушин будет отличным подозреваемым.
— Почему Грушин тебя убил? — судья глянула в мою сторону и тут у меня внутри всё похолодело. — Это была самооборона? Ты ему угрожал?
— Грушин пытался добыть мои показания. Но я поймал его в медвежий капкан, — ответил Старатель, затем повернулся ко мне и блеснул глазами. — Только это не он меня убил. Меня его демон убил! Он разговаривает с демонами на их языке!