Про Secret по-русски
Шрифт:
78
Правда ли то, что нам советуют?
Я рассказываю это для того, чтобы читатель понял:
осознанное движение навстречу смерти — это тяжелое
испытание для психики. Сколько раз за те три дня и три иочи
хотелось изменить свое решение — спрятаться, уйти. Многие
уходили... и снова возвращались. Что-то внутри подсказывало:
ГДЕ ЗАПАХ СМЕРТИ — ТАМ И ПОБЕДА.
Спустя много лет эту истину — взаимосвязь твоего
движения
почувствовали даже те, кто не принимал участия в обороне
Белого дома в августе 1991-го.
Вот пример.
Ко мне на прием пришел мужчина и рассказал о себе
следующее. У него была давняя мечта: купить дорогую
престижную машину. Был свой бизнес, который давал в общем-
то неплохой доход, вполне позволявший осуществить это
желание. Но загвоздка состояла в том, что как только мужчина
накапливал сумму денег, необходимую для приобретения авто,
так с ним происходило какое-то неприятное событие,
заставлявшее расстаться с накопленными деньгами. В первый
раз это был крупный штраф, выставленный налоговой
инспекцией. Во второй — неожиданный уход жены с
требованием разв'ода и дележом имущества через суд. В третий
раз в офисе произошел пожар, и накопленные на машину
деньги были потрачены на ремонт и покупку новой оргтехники.
Четвертого раза мужчина дожидаться не стал, а начал искать
причину, по которой что-то мешает сбыться его заветной мечте.
Ответ, как ему показалось, он нашел в одной из моих книг, где я
мельком рассказывал о приеме переписывания фрагментов
собственной судьбы во имя изменения своих отношений с
Госпожой Удачей.
79
Часть первая
«Кажется, я знаю, какую страницу автобиографии мне
нужно переписать, чтобы наконец-то предоставилась воз-
можность осуществить свою мечту, — сказал посетитель и
начал посвящать меня в подробности своей жизни. — Когда в
конце 80-х годов в СССР было разрешено свободное
предпринимательство, я одним из первых зарегистрировал
собственный кооператив. Честно говоря, кооператив и создан
был для того, чтобы заработать денег на престижную дорогую
машину. Инженерам в те годы платили сущие копейки, на это
невозможно было даже «Жигули» купить, не говоря уже о
вожделенной иномарке — вот я и решил заняться бизнесом.
Дела пошли неплохо. Я стал обедать в ресторанах, хорошо оде-
ваться. Это не укрылось от внимания моих друзей и соседей по
дому, большая часть которых не поддерживала происходивших
в стране перемен и состояла в рядах КПСС.
Как-то
чтобы я добровольно закрыл кооператив, предупредив, что
иначе они мне уже ничем не смогут помочь. Словом, мне дали
понять, что готовится акция, направленная на сворачивание
проводимых в стране реформ. Я не прореагировал никак. Во-
первых, я не поверил. Ведь на моей памяти ни одного
антиправительственного выступления не было. А во-вторых, я
уже привык жить на широкую ногу — возвращаться на
инженерскую должность и считать рубли до зарплаты не хотел.
Но когда 19 августа я утром позвонил в банк, а там мне сказали
про путч, я понял, что в случае победы ГКЧП у меня не будет
шансов выйти сухим из воды. Вспомнил, что в июле ко мне
обращались люди из силовых структур, спрашивали, смогу ли я
помочь им разместить на каком-нибудь заводе заказ на
изготовление двадцати пяти тысяч наручников. Я им
80
Правда ли то, что нам советуют?
помочь не смог — у меня таких связей не было, — но ведь они
наверняка нашли, как и где разместить этот заказ. Одним
словом, наручники для меня и таких, как я, уже были
заготовлены. Теперь оставалось ждать, когда их сомкнут у меня
на запястьях. Найти меня не составляло труда — все сведения
об учредителях кооперативов имелись у представителей
органов власти. Я не могу сказать, что струхнул, не могу
сказать, что проклял тот день и час, когда открыл кооператив,
не могу сказать, что пожалел о своем желании обладать
дорогой машиной. Но я был совершенно обескуражен и не
знал, что делать.
И тут раздался телефонный звонок. Звонил парень, который
разрабатывал для моего кооператива компьютерные
программы. Он сообщил, что около Белого дома собираются те,
кто намерен отстаивать демократию и проводимые в стране
реформы. Сказал, что решил присоединиться к ним и
предложил сделать это вместе. Я согласился отчасти из
любопытства, но больше для того, чтобы заглушить
омерзительное состояние беспомощности, поселившееся в
душе с того момента, как я узнал о путче.
Вокруг «горбатого моста» у Белого дома толпились люди.
Их было немного — полторы-две тысячи человек, и кто-то уже
строил баррикады. Здесь же велась запись в боевые отряды
защитников Дома Правительства. Я записался. Нас попросили
подтянуться к ночи, когда предполагался штурм. Я вернулся
домой. Вечером за столом собралась вся семья, и я объйвил о