Про то, как вредно посылать драконов
Шрифт:
– Уходи, - холодно бросаю ректору.
– Упырева ведьма! Драконова дочь! Одиннадцать лет! Одиннадцать!
– и меня опять схватили за руки. На этот раз меня швырнули о стену.
Хорошо, что Ларик догадался накрыть комнату пологом тишины, а то перебудили бы всех постояльцев.
– Ректор, возьмите себя в руки. Прекратите буянить, - прошу примирительно.
Ага, так меня и послушали. Опять
Он смотрел мне в глаза. Его взгляд лихорадочно мерцал во тьме ночи. Ноздри хищно раздувались. А руки шарили по телу. И ведь я прекрасно понимаю причины такого его поведения. Здесь великими чувствами и не пахло. Исключительно извращенное желание.
Тем временем моя ярость уже поднимала свою голову. А я как всегда ей сопротивлялась. Нельзя отпускать ее наружу. Багрово-золотая ярость внутри меня - смерть для всех, кто рядом.
– Ты права на меня не имеешь, - радостно скалюсь.
– Я подожду. Терпеливый. Рано или поздно он и тебя выбросит, - пообещал ректор.
Так он что, не знает что мы пара? То есть он считает меня обычной игрушкой. И только я открыла рот, что бы порадовать Ларика новостью о своем замужестве, как плечо обожгло болью. По стеночке я сползла на пол. Кожу покрыла холодная испарина. А кто это такой сердитый не нашел свою жену в замке? Кто это сейчас пытается выследить ее местоположение? Ути какие мы порывистые.
И откуда только силы на сарказм взялись?
'Сана, что-то странное. Твой разум. Наша связь. Кто-то чужой'
'Где ты?!' - очередной лишний голос в голове. Не голос даже, а рев. Мне послышалось отчаяние в нем? Определенно послышалось.
Не знала что он так может. Хотя чему я удивляюсь - он может все.
'Мешает' - рык метаморфа.
Таш, не вмешивайся.
Поднимаю беспомощный взгляд на ректора. Ларик смотрел на меня во все глаза.
– Укрой меня, - хрипло прошу.
В его взгляде мелькнула искра догадки. Он тонкими холеными пальцами коснулся моего взмокшего лба. А дальше я погрузилась в спасительную тьму. Ну это я думала, что она спасительная. У тьмы же было свое мнение на этот счет.
– И тогда Духи воззвали к Равновесию, - вещал мягкий голос за моей спиной.
– И ответило оно им речью
Теплое дыхание коснулось моей макушки.
– И что оно сказало Духам?
– в нетерпении пытаюсь повернуть голову в сторону нежного голоса.
Я чувствую ласку рук на своих волосах. Мягкость щетки, так заботливо расчесывающей мои кровавые локоны.
– Не вертись, - смеется голос, не давая мне обернуться полностью.
– Равновесие открыло Духам свою суть.
Я не решаюсь ослушаться, и продолжаю смотреть на огонь в камине. Мне тепло, уютно, и так щекотно сидеть на меху шкуры, что заменяет половик в спальне матери. Эту шкуру принес отец, сказав, что его любовь не должна ходить босиком по деревянным настилам. Он сказал, что украсил бы ее путь лепестками самых прекрасных цветов, если бы она позволила. Смешной папа, ведь лепестки цветов очень быстро вянут.
– Мама, как же это Равновесию?
– опять спрашиваю я, нежась в своем маленьком счастье.
Сегодня мама рассказывает мне сказку. Я люблю ее сказки, люблю ее загадочный голос, от этого ее истории становятся еще интереснее. Правда она называет их Хрониками Миров. И что это такое?
– И молвило оно... Вот упырь чешуйчатый!
– охнула она. Понимаю, что в сказке таких слов быть не может. Так она называла только папу и только когда кричала на него.
– Мама?
– я свободно вывернулась из ее рук, и взглянула в побледневшее лицо.
– Мамочка!
Почему ее глаза так неестественно распахнуты? Почему она замерла? Мне страшно.
– Мама, - дотронулась я до ее холодной руки.
Женщина с глазами цвета ночи, и волосами цвета крови шумно выдохнула. Бездумным взглядом она посмотрела на меня.
– Санашая, - больно схватила она меня за плечи.
– Беги, дочь. Беги. Найди няньку и спрячься.
– Мамочка?
– мой голос предательски дрожал. Теперь мне по-настоящему страшно.
– Запомни, мое дитя - любыми способами избегай встречи с этой белобрысой дрянью. Не попадись эльфийской подстилке. Слышишь?! Коронованная тварь не должна найти тебя!
– Мама, - я вцепилась в ее руки, но меня оттолкнули прочь. Я больно ударилась локтем.