Пробелы в памяти
Шрифт:
— Знаю, что сейчас палатки стали намного лучше, — весело произнес Сириус, успевший зайти следом за ними. — Мне просто было лень искать новую. Но обещаю, что куплю новую палатку, как только смогу.
— Ну, тут довольно уютно, — пробормотала Мелоди.
— Лунатик, ты сегодня спишь наверху, — заявил Сириус, закрывая выход из палатки. — Снежинка, ты внизу.
— А ты? — синхронно спросили Мелоди и Римус.
— Между прочим, на ковре спать довольно удобно, — невозмутимо произнес Сириус, что-то выискивая в рюкзаке. — И потом, собакам сны не снятся, я хоть высплюсь нормально.
Мелоди отвернулась от него и невольно передернула
Из этих размышлений ее вырвал вопрос Сириуса:
— И чего ты опять грустишь?
— Я просто чувствую себя немного… неловко, — обхватив плечи руками, призналась Мелоди.
— Пройдет, — отмахнулся Сириус, наблюдая за тем, как Римус залезает наверх. — Спокойной ночи, снежинка! — быстро поцеловав ее, прошептал он. — Если хочешь переодеться, то в том углу есть ширма, — улегшись на полу, прибавил он, махнув в сторону черной, длинной ширмы, стоявшей напротив кровати.
Вздохнув, Мелоди направилась к этой ширме, которую сначала не заметила. Поход, определенно, будет незабываемым.
***
На следующий день было решено перебраться на противоположный берег озера. Мысль о том, чтобы перебраться вплавь, сразу же была отклонена Лили, которая считала, что в озере могут водиться какие-нибудь опасные существа. Девушку поддержал Римус. Но Сириуса с Джеймсом сложившаяся ситуация ничуть не смутила, они просто заявили, что пешком даже интереснее. И они пошли пешком. В глубине души Мелоди надеялась на то, что Лили с Римусом пожалели о столь поспешном отклонении пути напрямик.
Но пешком путешествовать оказалось довольно весело и даже немного познавательно. По пути они встречали самых разных живых существ, как магических, так и обычных. Они встретили табун оленей, у которых, видимо, здесь был водопой, поскольку неподалеку обнаружился лес. Джеймс не удержался и решил познакомиться со своими «собратьями», как сказал Сириус. В итоге, Сохатому пришлось убегать от табуна олених, которым он приглянулся. Превратиться обратно в человека он додумался только после того, как это подсказала ему Лили, сумевшая ненадолго взять себя в руки.
— Кажется, ты их разочаровал, Сохатый, — хохотал Сириус, когда оленихи недовольно фыркая оставили его в покое.
— В следующий раз я натравлю на тебя собак, — буркнул в ответ Джеймс, на что Сириус лишь пожал плечами, притянув к себе Мелоди.
На третий день их пути Мелоди долго не могла уснуть. Сверху раздавалось глухое рычание Римуса, Бродягу в этой темноте разглядеть было нельзя, но судя по всему, он тоже спал. Девушка тяжело вздохнула и села на кровати. Скорее всего, ее просто замучила совесть. Сириус уже третий день спал на полу, но вел себя так, словно ничего лучше этого с ним не происходило. И такое поведение со стороны всегда эгоистичного Сириуса Блэка не могло не удивлять. Даже Римус удивленно на него поглядывал. Оборотень пытался предложить другу поменяться спальными местами. Но после того, как Сириус не стесняясь в выборе выражений заявил, что не собирается спать на кровати, Римус отступил и больше об этом не разговаривал.
На самом деле Мелоди подозревала, что Римуса больше удивляет то, как Сириус ведет себя с ней, а не то, что тот спит на полу. Признаться, Мелоди тоже была удивлена, потому что образ первого ловеласа Хогвартса никак не вязался с тем,
Мелоди тяжело вздохнула и поднялась с кровати. Ей нужно на свежий воздух. Ей нужно прояснить собственные мысли. Она накинула на плечи кожаную куртку Сириуса, просто потому, что не хотела искать свою одежду. А черная кожа еще хранила его запах, и в этой куртке было как-то по особенному уютно.
На улице было прохладно. Мокрая трава щекотала голые ступни, приятно охлаждая кожу. В небесной вышине холодно мерцали звезды. Мелоди заметила, что не спится не ей одной. Чуть дальше установленной напротив палатки сидел Джеймс. Он сидел спиной к ней, поэтому не заметил того, что его одиночество прервали. Мелоди хотела было развернуться и вернуться обратно в палатку, чтобы не мешать мужчине. Но что-то ее удержало, и она медленно подошла ближе и села рядом.
— Я не помешаю? — тихо спросила Мелоди, когда мужчина повернул в ее сторону голову.
— Нет, — покачал головой Джеймс. — Не спиться? — участливо спросил он через минуту.
— Мысли спать мешают, — слабо улыбнулась Мелоди.
— Да, мне тоже, — пробормотал Джеймс, вновь устремив взгляд на небо. — Поделишься? — тихо предложил он.
— Не могу понять поведения Сириуса, — вырвалось у Мелоди прежде, чем она успела подумать.
— Да чего тут понимать, — фыркнул Джеймс. — Он просто до безумия любит тебя и готов на все просто ради одной твоей улыбки. Разве он тебе не рассказал о своем сумасшествии? — немного веселее спросил он.
— Он только сказал, что любит меня, — пробормотала Мелоди, поплотнее закутавшись в его куртку.
— Можно я попрошу тебя кое о чем? — спросил Джеймс, снова повернувшись к ней.
Мелоди медленно кивнула, в надежде, что не будет жалеть об услышанном.
— Сириус мне как брат, ты это знаешь, — серьезно произнес Джеймс. — И я могу тебе с уверенностью сказать, что после тебя он уже никого и никогда так не полюбит. Разве что обычное влечение, не более. Сириус пойдет на любое безумство ради тебя. Ты попросишь, а он выполнит не задумываясь. Я понимаю, что нельзя себя заставить полюбит человека. Но прошу тебя, не делай ему больнее, играя в любовь.
— Я не играю, — тихо произнесла Мелоди. — Я просто боюсь снова оступиться, — тихо прошептала она.
— Сириус всегда будет рядом с тобой, поверь мне, — улыбнулся Джеймс.
Мелоди неуверенно улыбнулась в ответ, а Джеймс снова отвернулся.
— Поделишься? — тихо предложила Мелоди.
— Лили хочет ребенка, — быстро, словно боясь передумать, ответил Джеймс.
— А ты не хочешь? — спросила Мелоди.
— Дело не в этом, — пробормотал Джеймс. — Понимаешь, сейчас ведь война. И я очень боюсь того, что не смогу уберечь ее. А раз я не в состоянии защитить Лили, то разве я смогу защитить нашего ребенка? И еще я просто боюсь, точнее я не готов быть отцом! Меня пугает сама мысль об отцовстве, но при этом мне хочется, чтобы у нас с Лили был ребенок. Ох, я просто сам не знаю, чего хочу! — Под конец своего монолога он уронил голову на руки.