Проблема для неудачника

Оболенская Ася

Где-то вдалеке компания, вечер которой сегодня явно затянулся, догуливала свое веселое время. Редко проносились машины, со стороны МГУ тоже раздавались какие-то голоса, но в остальном казалось, что мы здесь одни.

Я подошла к ограждению и опустила руки на холодный мрамор, смотря на величественный ночной город. Ощущения были весьма странными. Я как будто находилась в знакомом месте и одновременно видела его впервые.

Не отрывая взгляда от ночной столицы, я почувствовала, что Лаврентьев встал рядом.

– Я всегда

приезжаю сюда, когда в жизни какие-то проблемы.

– С чего ты взял, что у меня проблемы?
– всё так же не смотря на него, спросила я.

Леша ничего не ответил.

Мы стояли молча, и в какой-то момент я поняла, что мне действительно стало легче. Город, словно магнитом, вытягивал из меня все тревоги и переживания. Ему это было совсем не сложно. С утра дворники сметут мои волнение и страх куда-то на обочину, а поток ветра поднимет их в воздух и унесет далеко отсюда.

Не знаю, сколько прошло времени, когда я поняла, что замерзла. Я подняла взгляд на Лаврентьева и проговорила:

– Поехали домой?

– Как скажешь.
– он улыбнулся, и мы направились к машине.

Перед тем как сесть, я оглянулась и бросила прощальный взгляд на смотровую площадку. В душе маленьким комочком поселилось какое-то новое чувство, описания которому я дать еще не могла, но точно чувствовала создаваемое им тепло.

Я назвала Леше адрес, и достаточно быстро он довез меня до дома, решив даже проводить до подъезда. Мы остановились в нескольких шагах от двери, стоя друг напротив друга.

– Спасибо.
– мой голос был искренним, и я действительно была благодарна.

– Служба помощи в кризисных ситуациях работает без обеда и выходных.
– улыбнувшись ответил Леша.

Повисла тишина, но никто так и не пошевелился. Мы смотрели друг другу в глаза, когда парень медленно поднял свою руку и аккуратно заправил выбившуюся прядь моих волос за ухо, однако убирать ладонь он не собирался. Он легко провел ей по моей скуле, а я… а я потянулась лицом к его руке. Он коснулся пальцами моего подбородка, губ, а потом…

А потом легонько щелкнул меня по носу и со словами:

– Сладких снов, принцесса!

Отправился к своей машине, оставляя меня как полную дуру стоять перед подъездом!

Какого хрена?!

Не оглядываясь, я резко влетела в подъезд, где так же стремительно остановилась, как только захлопнулась дверь.

Да ямбись оно всё хореем через амфибрахий!

Как так-то?!

Я поднималась в квартиру проклиная себя на чем стоит свет. Как можно было выставить себя такой идиоткой?! А таракан-то хорош!

Ковалевского дома не оказалось. Я удивилась этому факту, однако может оно и к лучшему. Звонить другу в четыре утра все же не решилась.

Горячий душ поставил мои мозги на место, и до кровати я добралась просто с чувством безумной усталости. Уже в полудреме перед моими глазами открылся вид ночного города, который расположился

словно на ладони. От этого мне стало уютно и спокойно, и я провалилась в сон.

Я проснулась к полудню. Еще пол часа потребовалось на то, чтобы уговорить себя выбраться из теплой постели. Я заглянула в ванную и, чтобы не растерять бодрость, умыла лицо холодной водой, почистила зубы и, накинув халат, поплелась на кухню. Запах свежесваренного кофе дал мне понять, что Виталик уже дома.

– Место встречи изменить нельзя.
– сказала я в дверях, глядя на друга, который сидел за столом с ноутом и чашкой кофе.

– Зов холодильника слишком силен.
– улыбнулся парень.
– Доброе утро.

– Доброе.
– я нажала кнопку на чайнике и поинтересовалась.
– Завтракать будешь?

– Не откажусь.

Я достала необходимые продукты. В фаворите завтрака наши вкусы совпадали безоговорочно. Мы с Ковалевским были ярыми членами фанклуба яиц с жидким желтком.

– Где ты был ночью?
– спросила я, отправляя хлеб в тостер.

– Прости дорогая, на работе задержался.
– ответил Виталик, заставив меня состроить ему дурацкую рожицу.
– Помогал с мебелью на квартире брата.

– Я уж и забыла, что они скоро переедут.

Действительно, Глеб, двоюродный брат Ковалевского, вместе с будущей женой должны были на этой неделе прилететь в Москву.

– Лизу хватит удар, если она увидит свое жилье в таком состоянии.
– усмехнулся друг.

О чистоплотности девушки ходили легенды. Поговаривали, что за кинутый мимо корзины для белья носок, можно оказаться приговоренным к смертной казни через повешенье. На этом же самом носке.

– А как твоя ночь прошла?
– поинтересовался парень.

– Не смотри на меня так, словно ожидаешь услышать новую серию юмористического сериала с элементами садизма.

Я поставила перед Виталиком его тарелку с глазуньей, а сама развернулась назад к плите, с неудовольствием сообщив:

– Тараканьи войска вырвались на одно очко вперед.

Я вкратце пересказала события ночи, опустив свой позор перед подъездом. Стать жертвой подколов ещё и со стороны Ковалевского мне хотелось примерно так же, как одиннадцатикласснику начать готовиться к егэ в конце мая.

Я взяла свою чашку и тарелку с тостами и устроилась напротив друга.

– Таракан идет на повышение.
– ухмыльнулся Виталик.
– Какой там следующий этап эволюции?

– Без понятия, но сомневаюсь, что что-то более приятное. Теплых чувств у меня вся эта многоногая лабуда не вызывает. И я сейчас не только про животных.

Комочек внутри едва заметно шевельнулся.

Не, не, не!

Виталик ничего не ответил, и больше к теме членистоногих мы не возвращались.

Остаток дня я провела чувствуя себя чем-то средним между золушкой и Альфредо Лингвини. Проще говоря, готовила и убиралась.