Проблема дня
Шрифт:
Доктор Симеон Гослинг был старым другом леди Хардкасл и сейчас работал в полиции Бристоля как судебно-медицинский эксперт.
– Какие же убедительные доводы она привела? Почему она так уверена, что эта суфражетка не делала того, в чем ее обвиняют?
– Автора этого письма зовут Джорджина, леди Бикл, и она пишет, что и сама является членом Женского социально-политического союза. Она лично ручается за арестованную Лиззи Уоррел и уверяет, что эта организация не только не занимается поджогами, но на период проведения кампании по выборам в парламент вообще наложила мораторий на все виды активных действий.
– Об
– Леди Бикл затронула и этот вопрос. Она пишет: «Я знакома с Лиззи Уоррел уже более года и могу утверждать, что не знаю никого, более преданного ЖСПС. Невозможно себе представить, чтобы она пошла против указаний миссис Панкхерст [5] и стала действовать по своей собственной инициативе особенно теперь, когда ставки так высоки, – ведь появились шансы на то, что мужчины нашей страны изберут такое правительство, которое поддержит наше дело». По-моему, яснее не скажешь.
5
Эммелин Панкхерст (1858–1928) – глава британских суфражеток и ЖСПС, фигурантка списка журнала «Тайм» «100 героев и кумиров XX века».
– Да, это в самом деле убеждает, – согласилась я. – А что именно она просит вас предпринять?
– Она просит нас – она говорит именно о «нас», дорогая, и упоминает твое имя – завтра утром явиться к ней на второй завтрак.
– А какой от этого прок?
– Она желает ввести нас в курс дела, надеясь, что мы сможем провести расследование и найти того, кто действительно виновен. Во всяком случае, так она пишет.
– И мы поедем к ней?
– Полагаю, мы не можем ей отказать, а как думаешь ты? Я сегодня же отправлю ей телеграмму, когда мы будем в деревне. А потом мы могли бы поехать в Чиппинг, чтобы немного походить по магазинам. Мне нужно прикупить пару кое-каких мелочей.
– Но мы ведь все равно обедаем в «Псе и утке», да? – спросила я.
– Я обещала тебе пирог. И не могу оставить тебя без него.
– Как это у вас нет пирога? – спросила я барменшу Дейзи, мою подругу.
– Угомонись, – со смехом ответила она. – Ведь у нас остался сидр.
– Это я понимаю. Но мне хотелось именно пирога. Леди Хардкасл обещала мне пирог с мясом.
– Я могу приготовить тебе сэндвич с сыром, – предложила она.
Дейзи Спрэтт была дочерью мясника и моей лучшей подругой в деревне. Но сейчас вместо пирога она предлагала мне сэндвич с сыром. Как же легко бывает охладеть к человеку.
– А что, если я сейчас быстренько схожу в заведение Холмана и куплю пирогов с мясом – мы могли бы съесть их здесь?
– А как же, дорогуша, могли бы, если бы они там были. Вот только пирогов у нас нет как раз потому, что и у него их нет как нет. А у него ими и не пахнет по той простой причине, что у моего папаши нету говяжьей диафрагмы [6] . А говяжьей диафрагмы у него нету из-за…
– Из-за некоей цепи событий, ведущей к фермеру, которого разбил радикулит, вследствие чего он не смог доставить своих бычков на рынок? – предположила я.
6
Один
– А я собиралась сказать, что от подводы отлетело колесо, вот мясо и не довезли, – подхватила она. – Ну так как? Два сэндвича?
– Да, – ответила я. – И одно бренди для леди Хардкасл. А я выпью имбирного пива.
– Обычно ты бываешь не прочь пропустить стаканчик.
– После обеда мы поедем в Чиппинг, а потому мне никак нельзя потерять голову. Ведь я буду управлять смертоносной машиной.
– Ну как же, видала я ваш автомотор, – сказала Дейзи. – Посмотришь на то, как ты его водишь, так оборжешься. Скорее, можно помереть со смеху, чем от этих самых – как их там – автокатастроф.
– Да будет тебе известно, что в погожий день мы можем разогнать наш автомотор до скорости в двадцать пять миль. Если ехать под гору. И при попутном ветре.
Она рассмеялась и отдала мне наши напитки.
– Вы удобно расположились?
– Да, сидим чинно и благородно, ибо мы дамы возвышенные и утонченные.
– Когда сэндвичи будут готовы, я вам их принесу.
– Спасибо, – сказала я.
Когда я приготовилась вернуться к нашему столу в другой части паба, в него вошли двое молодых сельскохозяйственных рабочих и, громко топая, подошли к Дейзи. Увидев их плотоядные ухмылки, я поставила наши напитки на ближайший стол и начала ждать, чтобы посмотреть, что произойдет – просто на всякий случай.
– Две пинты пивка, моя сладкая, – сказал первый работник.
– А как принесешь, с тебя поцелуй, – добавил второй.
– Будут вам две пинты, – ответила Дейзи. – А что до поцелуя, то хрен тебе, Дэви Уиттен, как-нибудь перетопчешься – я девушка не из таковских.
– А мы слыхали иначе, – сказал первый работник.
– Да ну? И что же вы слыхали?
– А то, что на прошлой неделе видали, как ты целовалась с Дэнни Ледбеттером за павильоном для игры в крикет.
– Вранье, – сказала Дейзи. – Последний раз с Дэнни Ледбеттером я и разговаривала-то еще до Рождества, не говоря уже о том, чтобы целоваться. Кто вам это набрехал?
– Об этом толкует все деревня, – ответил второй работник. – Да ладно тебе, просто поцелуй нас, и все.
Я вернулась к стойке.
– Все в порядке, Дэйз? – спросила я.
– Да, все путем, – ответила она, но было очевидно, что она выбита из колеи. – Просто собираюсь налить этим двум славным джентльменам по пинте пива.
– И каждому по поцелую, – вставил первый работник. – А раз и ты тут, то поцелуй и с тебя, дорогуша.
Он попытался схватить меня, но я поймала его руку и выкрутила его большой палец так, как не было предусмотрено природой. Он взвыл.
– Не делай этого, любезный, – сладко сказала я. – Не то тебе может не поздоровиться. – Я крутанула его большой палец еще чуть-чуть. – Заплатите за свое пиво и убирайтесь. А если я опять услышу, как вы клевещете на мою подругу, то ни один из вас не отделается такой малостью, как вывихнутый палец.
Он злобно уставился на меня, однако благоразумно решил не рисковать. Я подождала, пока они не перенесли свое пиво на стол, находящийся на почтительном расстоянии от стойки.
– О чем вообще речь? – спросила я Дейзи.