Проблемы коллизионного регулирования семейно-брачных отношений в праве Российской Федерации

Авторы:

Максименко С. Т., кандидат юридических наук – предисловие; § 1 гл. 1; гл. 4;

Ситкова О. Ю., кандидат юридических наук – § 2 гл. 3; § 3 гл. 3;

Бугрова С. С., кандидат юридических наук – § 2 гл. 1; § 1 гл. 2;

Алькова М. А., кандидат юридических наук – § 4 гл. 3;

Ермолаева Т. А., кандидат юридических наук – § 2 гл. 2;

Кулапов В. В., кандидат юридических наук – § 1 гл. 3.

Рецензенты:

доктор юридических наук, профессор Ю. Ф. Беспалов;

доктор юридических наук, профессор В. А. Хохлов.

[email protected]

В

современном мире заключается все больше браков между лицами, имеющими гражданство разных государств. Дети, рожденные за границей в трансграничных браках, приобретают иностранное гражданство по праву рождения. По этим и по иным причинам стремительно растет количество семейно-правовых отношений, осложненных иностранным элементом. Вместе с тем, правовое регулирование этой области отношений в РФ и на международном уровне явно недостаточно. В отличие от Гражданского кодекса РФ, в котором термин «отношения, осложненные иностранным элементом», нашел законодательное закрепление, в Семейном кодексе РФ такой термин не используется. Раздел VII Семейного кодекса РФ имеет наименование «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства», что сужает предмет регулирования международного семейного права.

Ученые справедливо считают, что в целях обеспечения терминологического единства следует признать необходимым закрепление категории иностранного элемента и в седьмом разделе СК РФ1. В Семейном кодексе РФ в разделе VII, относящемся к международному частному праву, содержится 12 статей (ст. 156–167).

В науке международного частного права обсуждается место норм семейного права в системе международного частного права. Брачно-семейные отношения являются по своей природе частноправовыми, хотя и сопровождаемыми публично-правовой составляющей, оформляющей эти отношения, придающей им юридическое значение (порядок заключения брака, оформление усыновления и др.). Но эта составляющая не изменяет частноправового существа семейных отношений, лишь придавая им специфический характер.

Следует иметь в виду, что частный интерес нередко защищается публично-правовыми средствами. Не следует отождествлять императивные нормы и публично-правовые нормы. Императивные нормы в частном праве очерчивают границы автономии воли сторон, свободы договора и т. п. То есть ставят саморегулирование в рамки закона. Публично-правовые нормы регулируют отношения власти-подчинения. Следует иметь в виду, что организационные отношения в семейном праве, в которых участвуют государственные органы (органы ЗАГС, например, при заключении брака), существуют как предпосылка частноправовых отношений, и хотя они представляют собой взаимоотношения субъектов частного права с органами государства, они входят в частное право как публичная составляющая частного права. Существуют отрасли права, где такая публично-правовая составляющая достаточно высока, тем не менее, эти отрасли относятся к частному праву (семейное, трудовое право). Не случайно многие авторы пишут об условности деления права на частное и публичное.

Нормы семейного права занимают самостоятельный раздел в системе международного частного права. С мнением о том, что семейное право является подотраслью международного частного права2, следует согласиться. Однако, чтобы ненароком не отождествлять его с семейным правом как самостоятельной отраслью российского права, эту подотрасль МЧП следует называть международным семейным правом, что отражает специфику брачно-семейных отношений, которые оно регулирует. Признание такой подотрасли в системе МЧП, как международное семейное право, адекватно отражает место семейно-правовых норм в системе международного частного права, обусловленное спецификой брачно-семейных отношений, в сравнении с гражданско-правовыми отношениями.

§ 1. Применение общих положений международного частного права к семейным отношениям, осложненным иностранным

элементом

§ 2. Развитие и современное состояние зарубежных научных исследований о регулировании семейно-брачных отношений с иностранным элементом

Из общих положений международного частного права в СК РФ урегулированы только три вопроса. К ним относятся: воспроизведение общего для всей системы российского права конституционного положения о соотношении норм национального права и международных договоров применительно к нормам семейного законодательства (ст. 6), установление содержания норм иностранного семейного права (ст. 166) и ограничение применения норм иностранного права оговоркой о публичном порядке (ст. 167).

Бесспорно, дублировать общие положения международного частного права, закрепленные в девяти статьях ГК РФ (глава 66 раздела VI), в СК РФ не следует. Однако здесь возникает вполне логичный вопрос о применении к семейным отношениям гражданского законодательства, т. е. главы 66 раздела VI третьей части ГК РФ. Казалось бы, он разрешен встатьи 4 СК РФ, предусматривающей возможность такого применения постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений. С этой точки зрения применение к семейным отношениям статей главы 66 ГК РФ правомерно. Статья 5 СК РФ устанавливает возможность применения гражданского законодательства к семейным отношениям по аналогии1. Однако такая постановка вопроса затрудняет определение юридической природы норм международного частного права, создавая иллюзию принадлежности этих норм соответственно к российскому гражданскому или семейному праву. Это еще один довод в пользу принятия Коллизионного кодекса международного частного права или Закона о международном частном праве РФ, где нормы международного семейного права заняли бы свое место.

В научной литературе неоднократно обращалось внимание на то, что «российское законодательство наглядно демонстрирует серьезные недостатки межотраслевого способа кодификации МЧП» и предлагается принять комплексный автономный закон по МЧП, включающий также нормы международного гражданского процесса. По мнению ученых, если бы российский законодатель пошел по пути принятия комплексного автономного закона по МЧП, таких проблем удалось бы избежать. Комплексная автономная кодификация устраняет «разбросанность» норм, регулирующих отношения сферы МЧП, по разным нормативным актам, упрощает и оптимизирует судопроизводство3.

В настоящем параграфе будут освещены лишь некоторые принципиальные положения общей части МЧП применительно к международному семейному праву, имеющие, по нашему мнению, наибольшее значение для правового регулирования трансграничных семейных отношений.

Квалификация юридических понятий

Наличие иностранного элемента в семейно-брачных отношениях ставит перед правоприменителем проблему выбора применимого права. Такой выбор осуществляется либо с помощью национальных коллизионных норм, либо унифицированных коллизионных норм международных конвенций. В силу п. 3 ст. 1186 ГК РФ «если международный договор Российской Федерации содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, определение на основе коллизионных норм права, применимого к вопросам, полностью урегулированным такими материально-правовыми нормами, исключается».

При выборе применимого права возникает проблема квалификации юридических понятий. Для установления содержания коллизионной нормы требуется квалифицировать понятия, определяющие фактический состав правоотношения; понятия, используемые как в объеме, так и в привязке коллизионной нормы. Эти вопросы решаются в соответствии со ст. 1187 ГК РФ: толкование юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом, если иное не предусмотрено законом (п. 1). При этом следует иметь в виду, что, как и в ст. 1191 ГК РФ, речь должна идти не просто о праве, но толкование коллизионных норм с помощью российского права следует проводить в соответствии с официальным толкованием, практикой применения и доктриной Российского государства, хотя об этом в ст. 1187 ГК РФ в отличие от ст. 1191 ГК РФ не упоминается.