Проблемы? Решаю...
Шрифт:
– Это тебе, - она махнул рукой в сторону от себя.
Олив посмотрела в указанную им сторону и, ахнув, вскочила, сев на кровати. Окно! Там было окно! Самое настоящее окно! За которым было солнышко, и пели птички. Олив не удержалась и, подбежав, распахнула его села на большой подоконник. Совсем как в гимназии. И пусть в те времена было мало приятного. Но окошко в комнате на чердаке Олив любила.
Девушка чувствовала себя почти счастливой, пока не подошел Лансер.
– Нравится?
– Зачем ты это делаешь?
– Что?
– медленно спросил он, не отводя взгляд.
– Сначала мучаешь меня, потом делаешь подарки... Чего ты хочешь от меня?
Он молча смотрел на неё какое-то время, потом медленно ответил:
– Если слишком часто путешествовать во тьме, она забирает все твои чувства, Олив Пентергриф. Я уже забыл, что могу чувствовать... А потом появилась ты. И появились эмоции, над которыми я не властен.
– Я не понимаю...
– честно призналась Олив. Она действительно не понимала то, что он пытается сказать.
– Все сильнее во сто крат, - демон подошел ещё ближе и положил руку на раму так, что Оливия оказалась зажатой между нею и окном. Но стоило Лансеру заговорить дальше, и она об этом забыла. Даже забыла, как нужно дышать.
– Сильнее злость, сильнее ревность, сильнее желание...
Он наклонился к ней ниже так близко, что их губы отделяло лишь чисто символическое расстояние:
– Мне все труднее сдерживать себя, чтобы не поцеловать тебя вот так, - он наклонился и запечатлел на её губах жадный поцелуй.
– Чтобы не затащить в постель и не любить, пока ты не забудешь обо всем кроме меня. А ещё трудно сдерживаться, чтобы не истребить всех мужчин вокруг за то, что они смеют смотреть на тебя, смеют желать...
Демон снова наклонился и поцеловал её. На этот раз крепко, чувственно, не давая Олив и шанса пытаться сопротивляться. Его руки переместились на тонкую девичью талию, прижимая к себе сильнее. Он неохотно оторвался от губ Олив, и продолжил:
– Ты провоцируешь меня, девушка, заставляешь ревновать и злиться так сильно, что я не в силах сдержаться...
В этот момент на Олив словно вылили ушат холодной воды. Уперевшись Лансеру в грудь руками, она с силой оттолкнула его от себя.
– То есть, это я виновата?
За окном начался дождь и раздался раскат грома. Но Олив не обращала внимание. Обида захлестнула девушку с головой. Не задумываясь о последствиях, она снова его толкнула со всей силы, но от этого легче не стало. Олив закричала:
– Ты сволочь бессердечная! Ты меня избиваешь и мучаешь! Разрушил мою жизнь! Просто потому,
Ярость прошла так же быстро, как и появилась, погасла как искорка.
– Уходи, - глухим голосом приказала Олив.
– Просто убирайся.
Впервые Лансер по какой-то непонятной причине послушался и ушел. Олив села на подоконник и посмотрела на льющий за окном проливной дождь. Ни говорить, ни думать не хотелось. Девушка просто сидела и смотрела на дождь. Вроде бы обычная вода, льющаяся с неба. И в то же время, словно отражение того, что творится у Олив в душе.
Как впоследствии оказалось одна айда почти равна месяцу в привычном понимании Оливии. По крайней мере, именно столько не было Максимилиана. Не то, чтобы она специально всматривалась в лица учеников в академии, пытаясь увидеть своего случайного спасителя... Просто Максимилиан был прав, говоря, что он один из немногих у кого хватит смелости с ней заговорить. А после его публичного наказания Олив и вовсе будто стала невидимкой для всех. Или даже лучше сказать прокаженной невидимкой. Ученики и добрая половина учителей срочно вспоминали о неотложных делах, стоило замаячить невысокой фигуре Оливии на горизонте. Никто не то, чтобы заговорить, смотреть в её сторону не решался.
Олив привыкла жить в изоляции. Даже начала находить в этом плюсы. В столовой, к примеру, несмотря на то, что всегда полно народу и все столы заняты, она с Марселлой с комфортом обедает вдвоем. А первое время впечатлительные ученики даже рядом не садились, так что девушки вполне могли наслаждаться обществом друг друга. Валькирия к слову оказалась настоящим кладезем полезной информации о новом мире и его обычаях. Время от времени Олив пыталась завести разговор о Максимилиане, но делала это издалека, как бы невзначай, чтобы не накликать на парня ещё большую беду. И вот что ей удалось выяснить - Максимилиан Драми действительно, если не самый сильный, то однозначно один из сильнейших в академии. А ещё ему уже около двенадцати тысяч лет. Из них последние две он посвятил академии. Парень происходит из древнего чародейского рода и действительно очень силен. Каждый год Максимилиан как по расписанию приходит на арену, чтобы бросить вызов Лансеру и каждый год проигрывает. У Олив в связи с вновь открывшимися фактами возникло всего два вопроса:
– А сколько лет Лансеру? И неужели он и впрямь настолько силен?
В ответ на первый вопрос валькирия лишь неопределенно пожала плечами а в отв ет на второй даже призадумалась:
– Понимаешь, - она с задумчивым видом облизала десертную ложку, которой перед этим ела свой десерт.
– Так сразу и не скажешь, насколько Лансер силен. У него просто не было достойного соперника...