Проблемы жизни
Шрифт:
ЕСТЕСТВЕННОСТЬ
Она пришла с группой людей, которые хотели обсудить несколько серьезных вопросов. Возможно, что она пришла из любопытства, а может быть, ее привел кто-то из друзей. Она была хорошо одета, держалась с достоинством и, по-видимому, была уверена, что прекрасно выглядит. Она была исполнена сознания себя; сознавала свое тело, каждый свой взгляд, прическу и то впечатление, которое производит на других. Ее движения были отработаны; время от времени она принимала различные позы, которые были тщательно заранее продуманы. Весь ее внешний облик имел характер выработанной позы, которую она решила осуществить во что бы то ни стало. Началась беседа на серьезную тему, и в течение часа или более она сохраняла свою позу. Среди серьезных и внимательных лиц вы видели эту сознающую себя девушку, старающуюся следить зa предметом беседы и пытающуюся присоединиться к дискуссии; но она не промолвила ни слова. Ей хотелось показать, что она тоже
Каждый культивирует позу. Существует походка и поза преуспевающего бизнесмена, улыбка прибывшего гостя; выражение лица и поза актера; имеется поза исполненного достоинства «ученика» и поза тренированного аскета. Подобно сознающей себя девушке, так называемый религиозный человек принимает позу самодисциплины, которую он усердно культивирует отречениями и жертвами. Девушка пожертвовала всего лишь естественностью ради впечатления, а такой религиозный человек самого себя приносит в жертву ради достижения результата. Они оба заинтересованы в результате, хотя их результаты разных уровней; и хотя результат так называемого религиозного человека может расцениваться в социальном отношении как более полезный по сравнению с результатом девушки, по существу они подобны, один ничуть не выше другого. Оба неразумны, ибо оба указывают на ограниченность ума. Ограниченный ум всегда ограничен. Он не может сделаться богатым, щедрым. Хотя такой ум может себя украшать или стяжать добродетель, он остается таким же, каким был, — ограниченным, не глубоким, а с помощью так называемого роста, опыта он может возрасти лишь в собственной ограниченности. Уродливая вещь не может сделаться прекрасной. Бог ограниченного ума — это ограниченный бог. Неглубокий ум не станет бездонным, если будет украшать себя знанием и умными фразами, цитировать умные слова или прихорашивать свой внешний облик. Украшения, внутренние или внешние, не делают ум глубоким, но именно эта бездонность ума дает ему красоту, а не драгоценности и не приобретенная добродетель. Для того чтобы проявилась эта красота, ум должен осознать собственную ограниченность. При этом не должно быть выбора или сравнения с чем бы то ни было.
Культивированная поза девушки, а также выработанная дисциплиной поза так называемого религиозного аскета в равной мере меняются уродливыми проявлениями ограниченного ума, ибо обе они отрицают естественность. Обе исполнены страха перед естественностью, потому что естественность показала бы их такими, как они есть, и самим себе и другим; обе они склонны нарушить, уничтожить естественность, и мерилом их успеха является полнота их соответствия избранному образцу или умозаключению. Но лишь одна естественность — тот ключ, который откроет дверь к тому, что есть. Естественный ответ раскрывает ум, как он есть; но то, что раскрыто, ум немедленно окрашивает или разрушает и таким образом ставит предел естественности. Умерщвление естественности — способ проявления ограниченного ума, который вслед за этим на любом уровне украшает внешнюю сторону; и это разукрашивание есть форма преклонения перед самим собой. Только естественность, в свободе, может открывать. Дисциплинированный ум не способен к открытию; он может эффективно функционировать; и, следовательно, быть безжалостным, но не может раскрыть неизмеримое. Страх создает сопротивление, называемое дисциплиной, но естественное обнаружение страха — это свобода от страха. Приспособление к образцу, какого бы он ни был уровня, — это страх, который рождает лишь конфликт, смятение и антагонизм; но ум, который пребывает в состоянии мятежа, — не бесстрашен, потому что противоположному неведома спонтанность, свобода.
Без естественности невозможно самопознание; без понимания себя на ум оказывают формирующее воздействие различные преходящие влияния. Такие внешние воздействия могут суживать или расширять ум, но он постоянно будет оставаться в их сфере. To, что составлено из частей, может быть разложено на части, а то, что не составлено, может быть полностью понято только через самопознание. «Я» состоит из частей, и поэтому только разделяя его на составляющие части, можно понять то, что не является результатом влияний, что не имеет причины.
СОЗНАТЕЛЬНОЕ И ПОДСОЗНАТЕЛЬНОЕ
Он был одновременно бизнесмен и политик, причем преуспевая и в одном, и в другом. Он сказал с улыбкой, что бизнес-политика — отличная комбинация. Но он не был лишен и более серьезных интересов, хотя проявлялись они довольно странным суеверным образом. Когда у него оказывалось свободное время, он принимался читать священные книги и многократно повторял некоторые слова, которые, как он считал, действовали умиротворяющим образом и восстанавливали душевный мир. Он был в годах, обладал большим состоянием, однако не отличался щедрость ни руки, ни сердца. Нетрудно было уловить, что он был
Когда проблему нельзя решить сознательно, разве подсознательное не выступает вперед, разве оно не старается помочь ее разрешению? Что такое сознательное и что такое подсознательное? Существует ли определенная линия, где кончается одно и начинается другое? Имеется ли граница, за пределы которой сознательное не может выйти? Ограничивает ли оно себя своими собственными пределами? Является ли подсознательное чем-то отличным от сознательного? Отличаются ли они друг от друга? Когда сознательное оказывается бессильным, не начинает ли тогда действовать подсознательное?
Что же это такое — то, что мы называем сознательным? Для того чтобы понять его структуру, мы должны наблюдать весь процесс сознательного подхода к проблеме. Большинство из нас стремится найти ответ на проблему; мы заняты поисками решения, а не самой проблемой. Мы жаждем вывести заключение; мы ищем пути, уводящие за пределы проблемы. Мы стараемся уйти от проблемы с помощью ответа, решения. Мы не склонны исследовать саму проблему, но хотим найти удовлетворяющий нас ответ. Мы заняты только тем, чтобы отыскать решение, которое удовлетворило бы нас. Нередко мы находим удовлетворяющий нас ответ и тогда считаем, что разрешили проблему. На самом же деле мы лишь прикрываем проблему выводом, удовлетворяющим нас ответом; но под тяжестью вывода, который временно сглаживает проблему, она по-прежнему существует. Поиски ответа — это бегство от самой проблемы. Когда удовлетворительного ответа не получается, сознающий, т.е. верхний ум, отходит в сторону, и вот тогда так называемый подсознательный, более глубокий ум выступает вперед и находит ответ.
Сознающий ум всегда ищет пути вне самой проблемы, а путь, который выводит за ее пределы, и есть удовлетворяющий нас вывод. Но не создан ли сам сознающий ум из выводов, позитивных или негативных, и в состоянии ли он искать что-либо другое? Не является ли верхний ум только складом выводов, хранилищем опыта, отпечатком прошлого? Сознающий ум, без сомнения, создан прошлым; он опирается на прошлое, так как память — это фабрика выводов; и вот с этими выводами ум подходит к проблеме. Он не способен взглянуть на проблему иначе, как через сеть выводов; он не в состоянии изучить и безмолвно осознать саму проблему. Он знает только выводы, приятные или неприятные. Он может лишь приобрести последующие выводы, новые идеи, дальнейшие утверждения. Любой вывод — это фиксирование, поэтому сознающий ум неизбежно стремится именно к выводам.
Когда сознающий ум не может найти удовлетворительного вывода, он бросает поиски и приходит в состояние равновесия; вот тогда в верхний ум, который перестал тревожиться, подсознательный ум просовывает свой ответ. Отличается ли подсознательный ум, который лежит более глубоко, по своему генезису от сознающего ума? Не создано ли подсознательное из выводов и воспоминаний расового, группового и социального характера? Без сомнения, подсознательный ум также является результатом прошлого, результатом времени. Только он глубоко погружен под поверхностным слоем и пребывает там в ожидании момента, когда к нему обратятся — тогда он выбрасывает наружу свои собственные скрытые от наблюдающего выводы. Если они оказываются удовлетворительными, верхний ум их принимает, если же нет, то верхний ум начинает повсюду метаться в надежде каким-то чудом найти ответ. Не найдя ответа, он в глубоком разочаровании отказывается от дальнейших поисков разрешения проблемы. Это разъедающим образом действует на ум, вызывая болезни и даже потерю рассудка.
Верхний ум и ум, лежащий более глубоко, похожи друг на друга; оба созданы из выводов, воспоминаний и являются результатом прошлого. Они могут дать ответ, сделать вывод, но не способны разрешить проблему. Разрешение проблемы возможно лишь тогда, когда и один, и другой ум, как верхний, так и лежащий более глубоко, сделались безмолвными, когда они не проецируют позитивных или негативных выводов. Свобода от проблемы существует только тогда, когда весь ум целиком совершенно безмолвен, и осознает проблему без выбора; ибо лишь тогда отсутствует тот, кто создал проблему.