Проблеск небес
Шрифт:
– Мне уже хорошо от того, что ты жив, – тихо сказала она.
Она хотела отойти, но он не выпускал ее руку.
– Посиди со мной, пожалуйста.
У Гришема был такой измученный вид и губы так кривились от боли, что Кэтрин повиновалась.
Ньюберри, со связанными руками, прислонился к стене, а Лорена молча сидела на краешке большого кресла.
– Это какой-то абсурд, – заявила она. – Этот мерзавец должен сидеть за решеткой.
– Никто с этим не спорит, – сказал Берк. – Но сначала я хочу задать вам обоим несколько вопросов.
Держа
– Позволь мне взять на себя все разговоры, сын. Тебе трудно пришлось этой ночью.
Берк кивнул, и у Кэтрин мелькнула слабая надежда, что они могут помириться.
Родерик остановился перед Ньюберри.
– Скажите мне, зачем вы среди ночи вошли в этот дом?
Блеснув белыми зубами, Ньюберри улыбнулся:
– Я пришел не воровать серебро, милорд.
– Отвечайте, или я позабочусь, чтобы уже сегодня вы болтались на виселице.
– Я пришел похитить Кэтрин Сноу. Но прежде чем вы бросите меня в тюрьму, позвольте сказать, что ее свекровь подговорила меня это сделать.
Лорена схватилась за подлокотники кресла.
– Гнусная ложь! Не слушайте его, ваше сиятельство. Он изобразит из себя святого Георгия, чтобы спасти свою тощую шею.
– Кажется, вы стоите друг друга, – заметил Родерик. – Я хотел бы знать характер ваших отношений.
– Здесь нечего знать, – сказала Лорена, на щеках которой вспыхнули красные пятна. – Я впервые встретила этого человека на прошлой неделе, когда он незваным явился ко мне на бал. Я потрясена, что кто-то может подумать, что нас что-то связывает.
– Кончай представление, Пег. – С ноткой торжества в голосе Ньюберри оглядел присутствующих. – Я скажу вам, кто она. Она – моя жена.
Берк сжал пальцы Кэтрин. А она с изумлением посмотрела сначала на ухмыляющегося Ньюберри, затем на Лорену. Та тяжело дышала, лицо ее покрылось красными пятнами.
Неожиданно она бросилась к Ньюберри, как разъяренная кошка.
– Дурак! – закричала она. – Ты никогда не умел держать язык за зубами.
Ньюберри толкнул женщину ногой, и она упала навзничь, нелепо выставив толстые ноги.
Кэтрин с изумлением смотрела на непривлекательный вид своей такой строгой к соблюдению приличий свекрови, напоминавшей сейчас базарную торговку. Скривив от отвращения губы, Родерик помог Лорене подняться.
Он стоял перед ней с рапирой в руках.
– Попробуйте еще раз, – холодно сказал маркиз, – и я свяжу вам руки, как сделал это с вашим мужем.
Но боевой дух, казалось, покинул Лорену. Бордовый тюрбан съехал набок, но она даже не пыталась его поправить. Щеки обвисли, лицо вмиг постарело. Она бессильно повалилась на кресло.
– Я не понимаю, – озадаченно сказала Кэтрин. – Когда вы поженились? Двенадцать лет назад, когда умер мистер Сноу?
– Это было задолго до его смерти, – сказал Ньюберри. – Еще до того, как она придумала себе благородное происхождение; тогда она была простолюдинка Пег Ньюберри.
Берк тихонько присвистнул.
– Двоемужество.
– Правильно, приятель. Мы с Пег поженились на Флит-стрит, когда нам было всего по восемнадцать.
– А где же вы были все эти годы? – спросила у Ньюберри Кэтрин.
Его лицо помрачнело.
– Это долгая история, и лучше начать сначала. Пег все знает. – Он обратился к Лорене: – Давай, голубка. Расскажи, как мы трудились тридцать лет назад, зарабатывая себе на жизнь.
– Это ложь, Я леди. Леди! – проворчала Лорена.
– Ты такая же леди, как последняя судомойка. Родилась в Уайтчепеле, в грязи. – Когда она тихо застонала и закрыла лицо руками, Ньюберри с вызовом посмотрел на присутствующих. – Мы с Пег были больше чем муж и жена. Мы были партнерами, грабили богатых джентльменов в Лондоне. У Пег был такой невинный вид, что никто бы не поверил, что в красивой фигурке порочные косточки.
Кэтрин вспомнила, как Лорена призналась, что украла деньги со счетов по ведению хозяйства, чтобы заплатить портнихе. Но это далеко не то преступление, какое каралось бы законом.
– Мне трудно в это поверить.
– Вы еще не слышали самое интересное. Мы действовали по одной схеме. Она нанималась в гувернантки или камеристки. Затем ночью впускала меня в дом, где я вскрывал сейфы. И всегда оставлял фартинг. Так, ради шутки.
– «Ограбления медного фартинга». – Родерик остановился и пристально посмотрел на Зика. – Значит, я правильно запомнил.
Ньюберри усмехнулся, словно гордясь своими подвигами. Затем улыбка угасла.
– Во время последнего дела, самого крупного из всех, мы обчистили графа Ноттингема. Как раз в тот момент, когда я открыл сейф, чтобы положить туда фартинг, ворвался сопляк лакей и захлопнул дверцу, защемив мне руку. Пег схватила мешок с драгоценностями и сбежала, оставив меня гнить в Ньюгейтской тюрьме. Какая преданность, не так ли, Пег?
Лорена ничего не ответила, Она сидела, выдергивая нитки из своего халата, с таким видом, как будто во всем мире не существовало более важного занятия.
– Из-за нее, – продолжал Ньюберри, – меня отправили с одной из первых партий каторжников в Ботани-Бей. Если вам, благородным людям, это неизвестно, то это в Австралии, на другом конце света. Я провел тридцать лет в этой вонючей дыре, прежде чем меня выпустили.
«Этот невероятный рассказ подтверждается его смуглой кожей и странным акцентом», – подумала Кэтрин.
– Если она изменила имя, то как вы нашли ее?
– Она все время твердила, что станет настоящей леди. Но я знал, что Лорена не посмеет показаться в лондонском обществе из страха, что кто-нибудь узнает ее. Я сообразил, что она найдет себе богатого дурака где-нибудь в провинции и не устоит перед соблазном объявить об этом в лондонских газетах. Но все же у меня ушел почти год на розыски хитрой сучки.