Проблеск во мгле
Шрифт:
В его честности я почти не сомневался. Об этом можно судить по его интонации, мимике, поведению. В последнее время я хорошо понял, как можно разглядеть предателя и врага. Этот не был похож и на того, ни на другого. Всё равно стоит периодически оглядываться. За более чем два года жизни в Зоне я понял одну хорошую вещь: помогать можно любому. Даже желательно. Но доверять не стоит никому.
Я обернулся. Олег шёл примерно в пяти шагах позади меня, причём старался ступать в след, не отходит в сторону. Правильно делает.
— Послушай, ты ведь сказал, что мы к вечеру в лагере будем. Но ведь до болот пару дней топать надо. Что скажешь?
— То же самое и скажу, — отвечаю я, — до болот двое суток ходу, а мы там будем к вечеру. Могу добавить только, что идти нужно только до бывшего посёлка Каменка. А в 19.00 нас оттуда заберёт вертолёт.
— Здорово! Жаль только, что он нас прямо отсюда забрать не может.
— А ты пешком ходить привыкай. Маршрутки и такси здесь не ездят. Ты ведь не на экскурсию приехал. Хотя, сейчас здесь даже туристов на автобусе не возят. А из броневика они мало что увидят. К тому же по дороге туда я познакомлю тебя с одним хорошим человеком.
— А кто он такой?
Ответить мне не удалось. Вдали от нас послышался нарастающий шум. Я осмотрел в бинокль горизонт. Мои опасения сбылись: в нашу сторону летели три патрульных вертолёта. Если они засекут незарегистрированный сигнал ПДА, то откроют огонь на поражение. Даже предупреждать не станут. Но тут я вспомнил, что Олег не носит ПДА, и успокоился. И всё же нужно было спрятать его.
Я огляделся в поисках ближайшего укрытия. Моё внимание привлекла небольшая канава в стороне от дороги, заросшая бурьяном. Надеюсь, в ней хватит места для одного человека.
— Живо туда, — указал я на канаву Шелесту.
— С чего это? — не понял он причину моего волнения.
— Прячься! Если вояки тебя засекут, нам обоим не поздоровится.
Услышав слово «вояки», он побежал к яме. Я бросил туда болт. Тот, опередив Шелеста, шлёпнулся в грязь на дне. Ничего не громыхнуло, не полыхнуло, не зазвенело и не загорелось.
— Чисто? — спрашиваю.
— Что? — не понял Олег.
— Болт нормально упал?
— Вроде да.
— Внимательнее смотри, — я запустил ещё один болт.
— Порядок!
— Ну так полезай.
К счастью яма оказалась достаточно глубокой, чтобы Олег спрятался в ней целиком… Сказать по правде, я больше надеялся на то, что патрули не будут тщательно прочёсывать местность, да и сам я хоть как-то отвлеку их внимание. Так что лучше всего было спокойно, прогулочным шагом, брести по дороге, словно не замечая летевших за мной «железных птиц».
В кармане запищал ПДА. Я посмотрел на экран. «Стоять или стреляем на паражение» — высвечивалось на нём. «Грамотеи» — подумал я. Но злить патрульных не стал и послушно остановился.
Не долетая около сотни метров, вертолёты разделились. Двое из них
— Кто такой? — спросил офицер. Старший лейтенант, если судить по погонам.
— Сталкер из «научного отряда». Сигнал моего ПДА должен быть в доверительном списке, — старался я перекричать грохот лопастей.
— Верно, иначе мы бы тебя с воздуха грохнули, — заметил офицер с погонами лейтенанта.
— Ещё будут вопросы?
— А теперь ты докажешь нам, что ПДА не краденный. И что настоящий… как его там? — спросил он по рации.
— Воронцов Артур, — донеслась подсказа.
— Что настоящий Артур Воронцов не валяется где-то с пулей в башке. Назови пароль!
— Я продиктовал свой пароль. Число «е» до десятого знака, не считая запятой. Лейтенант передавал числа в рацию.
— Пробей по базе, — добавил он под конец.
— Принято, есть такой, — ответила рация, — возвращается с задания.
Я подтверждающе закивал.
— Порядок, можешь идти, — сказал лейтенант.
— Там как, чисто впереди? Не видели сверху?
— Сказали можешь идти, значит вали отсюдова, — огрызнулся один из солдат, державших меня на прицеле.
— Отставить, — прикрикнул на него лейтенант.
Не люблю я шакалов. Это сейчас он огрызается и выставляет себя напоказ, пока автомат в руках и друзья рядом. И в части наверняка для многих заноза в заднице. Вот окажется один одинёшенек в Зоне — мигом в штаны наложит. Пожалуй, всё-таки стоит преподать рядовому урок, для профилактики. Показать ему самому и всем вокруг, кто он есть на самом деле.
— Не видишь, — говорю, — здесь серьёзные люди разговаривают. Постой пока в стороне, «душара».
Наверное, это было самое страшное оскорбление для зарвавшегося «деда». Он не выдержал и с криком попытался заехать мне прикладом по голове. Я спокойно перехватил автомат и вырвал его из рук у солдата. После чего коротким ударом разбил противнику нос и зашвырнул оружие на несколько метров в траву. Со стороны самолёта послышался довольный смех.
— Пристрели его, Калач! — завопил рядовой, шмыгая разбитым носом.
Но второй солдат даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь товарищу. Он опустил ствол автомата и смеялся вместе со всеми.
В припадке ярости солдат бросился на меня с кулаками. Я снял его удар, прихватил кисть и слегка провернул в том направлении, в котором она обычно не поворачивается. Рядовой взвыл и повалился на землю.
— Прекратить, — наконец-то вмешался лейтенант. Похоже, он сам давно планировал поставить на место не в меру зарвавшегося солдата. Я же сделал за него всю работу.