Пробудить бога

Саган Илья

Что–то в нем показалось мне знакомым. Бледное лицо, острый нос. Где я мог его видеть?

— Продолжай, — послышался за спиной шепот чародея. — Не останавливайся, иначе нам не пробудить бога!

Я тряхнул головой, приводя мысли в порядок, и вновь повернулся к книге. Перед мысленным взором снова зажглись незнакомые буквы, сквозь шум в ушах зазвучал голос.

— Фесимаде ов каржинте древинне асаинау. Феррос глациуми аклистеррун. Эстер! Эстер!

Факелы в зале внезапно потухли, воздух наполнился странным сиянием, стал изумрудно–зеленым,

вязким, а по гексагонам побежали ломаные стрелы молний. Высоко в небе громыхнуло так, что платформа пошла ходуном. Я и так уже еле стоял на ногах от слабости и, не удержавшись, упал на колени. От очередного толчка книга упала и легла передо мной, открытая на нужной странице.

— Продолжай! — отчаянно шептал сзади Шериус.

Напрягая последние силы, я механически повторял звучавшие в голове слова. Ни о какой торжественности теперь не могло быть и речи: просыпающийся бог большими глотками пил жизненную энергию своего призывателя.

— Онтуме керлизонте… иссу. Мелизораз пропенти. Крес ихсуалле… рамес! Эстер! Эстер!

Дыхание перехватило, горло сдавил жесточайший спазм.

— Эстер… Эстер… — уже теряя сознание, прошептал я и упал рядом с мертвым кинжальщиком.

Очнувшись, я обнаружил себя лежащим на диване голубого бархата. Не та ли это ткань, из которой сшиты мантии местных магов?

В небольшой комнатке стоял полумрак. Слабый, чуть колеблющийся свет выхватывал из темноты стеллажи с книгами, свитками, колбами. Я вывернул голову: сияние исходило от свечи на столе, за которым, согнувшись, сидел маг, его шляпа болталась на спинке стула. Услышав мою возню, он обернулся и с улыбкой спросил:

— А, проснулся? Вот и хорошо.

Я узнал в нем монаха, которого мы с Серым вытащили из Проклятых катакомб.

— А где Шериус? — голос мой был слаб, но уже вполне тверд.

Маг отодвинул стул и пересел на диван, пристроившись у меня в ногах.

— Его чародейство занят. Он поручил мне присмотреть за тобой. Я его помощник, мое имя Вициус. Если не ошибаюсь, именно ты спас меня давеча из Запретной пещеры?

— Я и мои друзья, да. А зачем вы туда ходите, если она запретная?

— Пытались добыть книгу, — сокрушенно вздохнул Вициус, — но не смогли. Два моих товарища умерли сразу, как сам выжил — ума не приложу. Потерял сознание, очнулся…

— Гипс, — ляпнул я.

— Что? Какой гипс? Нет, когда смог открыть глаза, вокруг лежали эти жуткие пульсирующие сердца. Похоже, пока я был в отключке, кто–то провел там темный ритуал. Если бы не ты… В общем, спасибо, не могу выразить, как я тебе благодарен.

— Да не за что. Я могу идти? Или мне нужно дождаться Шериуса?

— Нет–нет, иди, конечно, — заторопился маг. — Кстати, вот, его чародейство велел передать, это зелье снятия беспамятства.

Он потянулся к полке, взял с нее пузырек, заполненный темно–синей, похожей на чернила жидкостью, и сунул мне в руки.

— Держи. Пусть заколдованный выпьет залпом, и воспоминания сразу

вернутся.

Выполнено задание: Раздобыть лекарство для Радуги.

Получено опыта: 200.

— Спасибо, — обрадовался я. — А что с призывом? У меня получилось? Нариэль пробудился?

— Не так скоро, — засмеялся Вициус. — Обряд надо повторить трижды. Но ты держался молодцом, все сделал, как надо. Твой зов достиг спящего бога, не сомневаюсь. На, выпей, это для завтрашнего ритуала.

Он протянул мне склянку с искрящейся жидкостью.

— Что ж он за соня такой, — проглотив напиток, пробормотал я сквозь зубы, а Вициус в ужасе отпрянул.

— Как ты можешь говорить столь непочтительно о высшем существе?! Помни, ты призыватель и просто обязан относиться к нему с уважением!

Но я был не расположен слушать нотации. Сунул зелье для Радуги в суму, потянувшись, размял руки и спросил:

— Кто этот парень, которого вы грохнули? Зачем он приходил?

— Ах, этот… — маг устремил на меня внимательный взгляд. — Он хотел убить тебя. Слышал, что он кричал?

— Что–то вроде «Армус, призыватель!»

— На древнемелизорском «армус» означает «умри».

— Зачем ему меня убивать?

Он улыбнулся и начал объяснять, словно ребенку:

— Не все в нашем мире желают пробуждения Нариэля. Есть много тех, кто поддерживает Утреса. Они будут стараться помешать, поэтому его чародейство просит тебя остаться здесь, в Гильдии. Побудешь в безопасности два–три дня, пока не вызовешь бога.

— Ну уж нет! — решительно возразил я и рывком сел. Пружины дивана жалобно скрипнули. — Мне качаться надо, опыт набирать. А защитить себя я сумею, не сомневайтесь.

Вициус нахмурился, в его глазах читалось неодобрение.

— Его чародейство очень просил. Даже настаивал.

Спорить с ним в мои планы не входило. Я вскочил, едва не задев его ногой, размял затекшие ноги, с удовольствием расправил плечи. Слабость почти ушла, однако какая–то напряженность в теле все же чувствовалась. Может, пробуждающийся Нариэль действительно черпает силы из своего призывателя?

— Когда приходить в следующий раз?

— Но его чародейство…

Утомленно вздохнув, я направился к двери. Вслед мне полетело недовольное:

— В полночь!

Этой ночью мне не спалось. Я ворочался, обдумывая события прошедшего дня, столь важного и насыщенного. Итак, первый шаг к пробуждению Нариэля сделан. Главное, чтобы хватило сил на следующие. И чтобы никто не помешал. Шериус прав, на меня могут охотиться люди, о существовании которых я и не подозреваю. Например, тот же лже-Марсель. Или Командор. Парень, которого застукала Ронда (вернее, ее ворона), сказал, что следил за мной по его приказу. А Хват говорил, что Командор — какая–то шишка у Вернувшихся, единственного клана, базирующегося на Риалоне. За что, интересно, им такие привилегии?