Пробуждение Левиафана
Шрифт:
Но даже лелея ненависть, в навеянной лекарствами утешительной дымке полузабытья, он не мог убедить себя, что это было сделано сдуру. В голове бились вопросы: «Зачем? Кому выгодно расстрелять ледовозную баржу? Кто за это заплатит? А платят всегда. Я вас найду. Я вас найду и прикончу. Но прежде я заставлю вас объяснить».
Вторая волна лекарственной химии выплеснулась в вены. Он обмяк, обливаясь жаром, по жилам растекался сироп. Он уже вырубался, когда Ада улыбнулась и подмигнула. И рассыпалась прахом.
Коммутатор
– Джим, ЧП наконец ответила. Переслать тебе?
Холден с трудом понял, о чем она говорит. Моргнул. Что-то было не так с койкой. С кораблем. Он медленно вспоминал.
– Джим?
– Нет, – сказал он, – посмотрю с тобой из рубки. Надолго я вырубился?
– На три часа, – сказала она.
– Господи. Не торопились же они с ответом, а?
Холден выкатился из койки и стер слипшуюся корку на ресницах. Он плакал во сне. Он сказал себе, что это отходняк от «сока».
А боль в глубине груди – от перегрузки.
«Чем вы занимались столько времени, прежде чем нам ответить?» – мысленно спросил он.
Наоми ждала его в кабине связи, перед ней на экране застыло на полуслове мужское лицо. Оно показалось знакомым.
– Это не диспетчер.
– Нет. Это юрисконсульт ЧП на станции Сатурн, – напомнила Наоми. – Тот, что выступал с речью, когда вскрылось мошенничество в системе снабжения. Помнишь? «Обворовывая нас, вы крадете у себя».
– Законник, – поморщился Холден. – Значит, жди плохих новостей.
Наоми запустила запись с начала. Лицо адвоката пришло в движение.
«Джеймс Холден, это Уоллес Фитц со станции Сатурн. Мы приняли вашу просьбу о помощи и доклад о происшествии. Приняли и вашу передачу, в которой вы обвинили Марс в гибели „Кентербери“ Это было, мягко говоря, неблагоразумно. Представитель Марса на станции Сатурн о казался в моем офисе через пять минут после вашей передачи. МРК весьма взволнована вашим необоснованным, с их точки зрения, обвинением их правительства в пиратстве.
Для дальнейшего расследования этого дела и помощи в розыске истинных преступников, если такие существуют, Флот МРК посылает за вами от Юпитера один из своих кораблей, „Доннаджер“. ЧП приказывает вам следующее: вы со всей возможной скоростью летите к системе Юпитера. Выполняете все инструкции, полученные от „Доннаджера“ или от любого офицера Флота Марсианской Республики Конгресса. Всемерно содействуете ФМРК в расследовании гибели „Кентербери“. И впредь воздерживаетесь от любых передач, кроме обращенных к нам или к „Доннаджеру“.
Если вы нарушите эти указания компании и распоряжения марсианского правительства, ЧП разорвет контракт с вами и будет считать, что вы незаконно вступили во владение судном, принадлежащим компании. В этом случае мы станем преследовать вас всей мощью закона.
Уоллес
Холден хмуро посмотрел на экран и покачал головой.
– Я вовсе не говорил, что это сделал Марс.
– В некотором роде сказал, – ответила Наоми.
– Я не сообщил ничего, кроме фактов, подтвержденных представленными мной данными, и не занимался истолкованием этих фактов.
– Так, – сказала Наоми, – что будем делать?
– Ни за что, – сказал Амос. – Ни за что.
Им пятерым было тесно на крошечном камбузе. На серых ламинатных стенах виднелись светлые потертости в местах, где когда-то завелась плесень и ее вычистили микроволнами или отскоблили железными щетками. Шед сидел спиной к стене, Наоми за столом напротив. Алекс стоял в дверях. Амос принялся расхаживать взад-вперед: два коротких шага и поворот, – едва адвокат договорил первую фразу.
– Мне это тоже не нравится. Но это распоряжение нашей компании, – отозвался Холден, указывая на экран на стене кубрика. – Не думал втягивать вас в неприятности, ребята.
– Ничего, Холден. Я и сейчас считаю, что ты правильно поступил, – ответил Шед, расчесывая свои мягкие светлые волосы пятерней. – Так что, по-вашему, марсиане с нами сделают?
– Думаю, будут выламывать нам пальцы, пока Холден снова не выйдет в эфир с заявлением, что это не они, – ответил Амос. – Что за чертова дрянь! Они на нас напали, и мы же должны им содействовать? Они убили капитана!
– Амос, – остановил его Холден.
– Прости, Холден. Капитан, – сказал Амос. – Но, слезы Христовы, мы тут вляпались, и довольно паршиво. Мы же не собираемся исполнять, а?
– Мне не хочется навсегда исчезнуть в каком-нибудь тюремном корабле марсиан, – признал Холден. – Насколько я понимаю, у нас две возможности. Или мы выполняем приказ, а значит, практически сдаемся им на милость. Или бежим, пытаемся добраться до Пояса и спрятаться.
– Я за Пояс, – высказалась Наоми, скрестив руки. Амос тут же повторил ее жест. Шед поднял руку чуть медленнее.
Алекс покачал головой.
– Я знаю «Доннаджер», – сказал он. – Это не какой-нибудь прыгун для полетов между астероидами. Это флагман Марсианского флота на Юпитере. Боевой корабль. Четверть миллиона тонн неприятностей. Не служил на чем-нибудь такого размера?
– Нет. Самое большее – на истребителе, – признался Холден.
– Я служил на «Бэндоне», в малом флоте. От такого корабля нам было нигде не спрятаться. У него четыре главных двигателя, каждый больше, чем весь наш кораблик. Рассчитан на длительные высокие ускорения, всю команду по уши накачивают «соком». Нам не сбежать, сэр, а если мы попытаемся, их сенсорный пакет сумеет высмотреть теннисный мячик за полсистемы и воткнуть в него торпеду.