Пробуждение Левиафана
Шрифт:
Новые полномочия марсианского флота включают обеспечение безопасности всех честных граждан, разрушение инфраструктуры зла, таящегося в Поясе, и осуществление правосудия над силами, ответственными за нападения. Я с радостью могу сообщить, что наши первые усилия уже привели к уничтожению восемнадцати нелегальных военных кораблей и…»
Миллер выключил передачу. Вот, значит, как. Тайная война вышла наружу. Папаша Мао не зря торопился вытащить Джули, только он опоздал. Его дражайшей дочурке придется рисковать вместе с остальными.
Для
Нет, не так. В худшем случае Марс выразит недовольство, сбросив на станцию скалу или горсть ядерных боеголовок. Или взорвав двигатель стоящего в порту корабля. Если дела пойдут вразнос, это смерть шести или семи миллионов людей и конец всему, что знал Миллер.
Странное дело, он чувствовал едва ли не облегчение.
Миллер знал уже несколько недель. Все знали. Но пока ничего не случилось, в каждой шутке, в каждом случайном разговоре, в вежливом кивке или оброненной в вагоне «трубы» фразе мерещились недомолвки. И сейчас не в его силах было остановить раковую опухоль войны или хотя бы замедлить ее рост, но, по крайней мере, о ней теперь можно было говорить. Миллер потянулся, доел последние крошки грибкового творога, допил последний глоток чего-то, не слишком непохожего на кофе, и отправился охранять покой среди войны.
Мусс встретила его рассеянным кивком. Табло было полным-полно: все новые преступления требовали расследования, рапортов, закрытия дел. Вдвое больше, чем вчера.
— Плохая ночь, — заметил Миллер.
— Могло быть хуже, — возразила Мусс.
— Да?
— «Звездная Спираль» могла быть марсианской корпорацией. Пока Земля сохраняет нейтралитет, нам не придется превращаться в гестапо.
— Думаешь, это надолго?
— Смотри на часы, — усмехнулась она. — Только знаешь, что я тебе скажу? Когда все рухнет, мне понадобится заглянуть к ядру. Был там один парень, которого мы никак не могли поймать за руку, когда я служила в команде по изнасилованиям.
— Чего ждать? — спросил Миллер. — Сгоняй наверх, всади в него пулю и возвращайся к обеду.
— А, ты же знаешь, — ответила она. — Пытаешься остаться профессионалом. Да к тому же, послушай я тебя, нам бы и пришлось расследовать дело, а на табло уже нет места.
Миллер сел за свой стол. Все это были шуточки. Болтовня, чтобы сбросить напряг перед днем, от которого ждешь бесконечной череды малолетних шлюх и некачественных наркотиков. И все же на станции ощущалось напряжение. Оно слышалось в смешках, в том, как держались люди. На виду оказалось больше кобур, чем в обычные
— Думаешь, это АВП? — спросила Мусс, понизив голос.
— Ты о том, кто прикончил «Доннаджер»? Кому бы еще? К тому же они взяли на себя ответственность.
— Кто-то из них. Как я слышала, АВП нынче размножился. Ребята старой школы ни о чем понятия не имеют. Намочили штаны и теперь выслеживают пиратские станции, которые заявили, что это их рук дело.
— А что они могут? — спросил Миллер. — Если заткнуть все луженые глотки в Поясе, это ничего не изменит.
— А все-таки, если в АВП раскол… — Мусс взглянула на табло.
Если в АВП раскол, все, что они видят на табло, — мелочи. Миллер пережил две гангстерские войны. Первую, когда Лока Грейга сверг и уничтожил «Арийских Летунов», и вторую, когда раскололась «Золотая Ветвь». АВП был крупнее, коварнее и профессиональнее всех прежних. В Поясе начнется гражданская война.
— Может, обойдется, — сказал Миллер.
Шаддид вышла из кабинета, обвела глазами помещение станции. Поймав взгляд Миллера, сделала резкий жест. «Зайдите ко мне».
— Разжалуют, — сказала Мусс.
В кабинете преспокойно сидел на стуле Андерсон Доуз. Миллера передернуло, когда он понял, что это значит. Между Марсом и Поясом открытый вооруженный конфликт. Представитель АВП на Церере совещается с капитаном службы безопасности.
«Вот оно как», — подумал он.
— Вы занимаетесь делом Мао, — заговорила Шаддид, усаживаясь на свое место. Миллеру сесть не предложили, поэтому он заложил руки за спину.
— Вы мне его поручили, — напомнил он.
— И сказала, что это не слишком важно.
— Я не согласен, — возразил Миллер.
Доуз улыбнулся. Улыбка оказалась необыкновенно теплой, особенно в сравнении с лицом Шаддид.
— Детектив Миллер, — сказал он, — вы не понимаете, что происходит. Мы сидим в пузыре воздуха среди вакуума, а вы размахиваете топором. Прекратите это.
— Я снимаю вас с дела Мао, — вмешалась Шаддид. — Вы поняли? С настоящего момента я официально отстраняю вас от расследования. Любые дальнейшие действия будут квалифицироваться как превышение полномочий и растрата средств «Звездной Спирали». Все материалы по делу верните мне. Из своих личных баз все данные вычистите. Исполнить до конца смены.
В голове у Миллера все кипело, но лицо оставалось бесстрастным. У него отнимают Джули. Он от нее не откажется. Это данность. Но не главное.
— Я сделал несколько запросов… — начал он.
— Ничего подобного, — отрезала Шаддид. — Ваше письмецо к родителям послано в нарушение инструкций. Все контакты с акционерами должны проходить через меня.
— То есть оно не прошло? — уточнил Миллер, подразумевая: «Вы за мной следили».
— Не прошло, — ответила Шаддид. «Да, следила, и что ты сделаешь?»