Пробуждение Посейдона
Шрифт:
– Если только я чего-то не упускаю...
– Это не так, - сказал Свифт.
– "Ной" - наш единственный вариант. Это могло бы помочь нам спуститься сквозь эту атмосферу.
– Могло бы?
– Скорость нашего сближения все еще очень высока. "Ной" был сконструирован для перемещения между низкой орбитой "Занзибара" и поверхностью Крусибла, а не для того, чтобы выдерживать скорость, превышающую восемьдесят километров в секунду.
– Это может вернуть нас обратно в открытый космос?
– спросила Нисса.
– Не на такой скорости. Мы все равно были бы слишком глубоко в гравитационном
Кану кивнул - бессмысленно было надеяться на какую-либо большую определенность, чем эта. По правде говоря, как он сказал экипажу "Мпоси", они уже были обречены на свою судьбу. Он прикоснулся перчаткой к пульту управления, чувствуя себя так, словно собирался отправить верную и надежную рабочую лошадку на бойню.
– Это всего лишь машина, но у меня почти такое чувство, будто я ее предаю.
– Это Свифт, истекает кровью, - сказала Нисса.
– А как насчет тебя, Свифт? Твой аватар внутри "Ледокола" - можешь ли ты передать его "Ною"?
– Не решаюсь сказать. Как ты оцениваешь оставшееся у нас время?
Кану взглянул на дисплей, прищурившись от путаницы векторов и орбит - это было похоже на поединок по борьбе между морскими чудовищами со множеством щупалец.
– Это зависит от точки разделения. Слишком рано, и спутники могут принять "Ноя" за вторую экспедицию - или даже истолковать это как угрозу. В любом случае, я не хочу так скоро снова переживать этот Ужас. Слишком поздно, и у нас не будет достаточно времени, чтобы затормозить. В любом случае, у нас в запасе меньше пятнадцати минут.
Свифт снял пенсне и внимательно изучил линзы.
– Тогда я бы сказал, что у нас не хватает времени примерно на три недели за вычетом, конечно, этих ценных пятнадцати минут, поскольку именно столько времени мне потребовалось бы, чтобы передать "Ною" вторичный образ.
– Тогда у тебя неприятности, - сказала Нисса.
– Образ сослужил свою службу. У моей версии внутри Кану все еще есть шанс. Если это поможет, не думайте об одном как об отличающемся от другого и независимом от него.
– Я вызываю Гому, - сказал Кану, убедившись, что у них все еще есть связь с другим кораблем.
– Они должны знать, что происходит. Как только мы войдем в атмосферу, мы, возможно, не сможем передать сигнал.
– Он повернулся к матриарху, повернув голову в шейном кольце своего костюма.
– Дакота, ты можешь передвигаться в таких условиях?
– Ты бы хотел, чтобы я была заключена где-нибудь в другом месте, пока вы завершаете эвакуацию?
– Нет, я бы хотел, чтобы ты была на борту "Ноя" - Гектор и Лукас тоже. В одном я уверен - никто из нас не прошел этот тест как личность. Это было что-то во всех нас, что склонило чашу весов. Человек, Восставший, машина. Вместе. Троица, подобная первой. Только по этой причине мы остаемся вместе.
– После всех наших разногласий? После угроз, смертей?
– Взаимные обвинения могут подождать. Прямо сейчас моя главная забота заключается в том, чтобы никто из нас не умер ужасной огненной смертью. По-твоему, это похоже на план?
– На твоем месте, - сказала Нисса, - я бы
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
На "Мпоси" они наблюдали и слушали, как Кану сообщил им, что его команда пережила Ужас, но теперь собирается покинуть корабль. Это не было большим сюрпризом - он уже упоминал о посадочном модуле, - но в глубине души все они надеялись на какую-нибудь новую возможность в последнюю минуту, на что-то, что еще могло бы дать Кану шанс избежать прямого контакта с Посейдоном.
Этому не суждено было сбыться. Более крупный корабль находился теперь в пределах тысячи километров от верхних слоев атмосферы Посейдона и все еще двигался слишком быстро, чтобы пережить контакт с воздухом. Наконец двигатель отключился, "Ледокол" перешел в режим свободного падения, и спускаемый аппарат отсоединился. Они могли видеть его с помощью своих сенсоров при максимальном увеличении: он был в десятую часть размера звездолета, пухлый дельтовидный с коротким хвостовым плавником. Гома видела похожие транспортные средства в гражданских музеях в Гочане и Намбозе, сохранившиеся с первых дней поселения Крусибла. Она очень хорошо знала, что они не были спроектированы для изнурительных условий знойного мира суперземли, такой как Посейдон.
Спускаемый аппарат включил свои управляющие двигатели и увеличил дистанцию от своего материнского корабля. Как только расстояние между ними достигло километра, заработал собственный двигатель "Ноя", пытаясь еще больше снизить остаточную скорость, прежде чем он столкнется с трением о верхние слои атмосферы. С точки зрения "Мпоси", видимый лик Посейдона был наполовину днем, наполовину ночью, а два корабля - крошечными яркими точками на фоне темнеющей линии терминатора.
– Мне неприятно констатировать очевидное, - сказала Юнис, свирепо глядя на свои запястья, которые только что освободили от ремней, - но Кану не добьется многого, если Восставшие все равно будут раздавлены насмерть при повторном входе в систему.
– Он завоюет мир, - сказала Гома, - потому что, когда у него был выбор, он поступил по-человечески.
– Ты имеешь в виду бесполезную вещь.
– Если вы хотите начать выдавать себя за одну из нас, начните мыслить чуть менее аналитически. Вы бы действительно позволили Восставшим умереть?
– Дакоте? В мгновение ока.
– А остальным? Мы знаем, что на борту их несколько.
Она встретила это молчанием, поджав губы. Но Гоме было достаточно знать, что у Юнис есть свои пределы.
– Я подала сигнал Назиму, - сказала Васин без особого энтузиазма в голосе.
– Сказала ему, чтобы он срочно доставил "Травертин" на рандеву. Мы ничего не можем сделать для Кану, но у нас есть трансатмосферный посадочный модуль на главном корабле. Если все остальное не сработает, мы могли бы отправить его вниз под автономным управлением.
Гома кивнула - это был правильный поступок, но даже если бы модуль сел на поверхность, это никак не повлияло бы на шансы Кану. В масштабах солнечной системы, особенно такой компактной, как эта, "Травертин" двигался не быстрее "Мпоси". Ему все равно потребовалось бы несколько дней, чтобы пересечь систему со своей орбиты вокруг Орисона.