Пробуждение силы. Уроки Грузии – для будущего Украины
Шрифт:
Мне позвонил Порошенко и попросил помочь с 5-м каналом, который могли принимать только в Киеве. После бегства Абашидзе нам достался небольшой аджарский канал, который транслировался на грузинском, русском и английском по всему миру. Абашидзе, зарабатывавший деньги на контрабанде и наркотиках, тратил бешеные деньги на саморекламу. Канал был на всех спутниках, по контракту он мог вещать на весь мир еще два года. Мы решили поставить 5-й канал вместо аджарского на все эти спутники. Я позвонил знакомым в Одессе и Харькове: у вас принимается 5-й канал? Они подтвердили, что принимается. А потом его
В команде Ющенко постоянно были трения: он был гораздо более осторожным, чем все остальные. Звонит мне однажды Юля: Ющенко в девять вечера ушел домой, а на Майдане очень напряженная ситуация. Могу ли я позвать его обратно на Майдан? Он не берет трубку. Пришлось мне его разыскать и попросить вернуться. Они просто отличались темпераментами. В плане тактики у меня было гораздо больше совпадений с Юлей. Она всегда хотела атаковать, хотела провоцировать власть, чтобы та совершала ошибки. Мне казалось, что так и нужно. В этом она была очень хороша. А Ющенко больше был настроен на то, чтобы договориться.
За несколько месяцев до Оранжевой революции я был на дне рождения Кучмы в Крыму. Я собирался попросить у него 50 БТРов, 6 вертолетов и т. п. Накануне нашей встречи у него был Путин, и Кучма попросил меня приехать на следующий день, чтобы не раздражать русских и со мной отдельно поговорить.
Вся дорога из аэропорта до госрезиденции была заставлена билбордами Януковича и завешана цветами его партии. «Ну что, видел билборды этого бандита?» – спросил меня Кучма с порога. Я, говорит, надеюсь, что его не выберут. Ну, а если выберут – мало не покажется. Они его еще не знают. И тогда люди меня точно оценят. А вот твой друг Ющенко – он абсолютно безвредный. Он мне гораздо больше симпатичен. Ему, конечно, только про мед поговорить, про пчел. Но я, говорит, считаю, что для Украины он будет лучше. Это было для меня очень неожиданно.
Кучма точно не был на стороне Януковича. Он все время вёл двойную игру. Думаю, у него была призрачная надежда, что начнется хаос и люди его попросят остаться в той или иной форме. Осенью 2004-го мы были с ним в контакте. Мы прислали много наблюдателей на выборы. Кучма это приветствовал.
В переговорах между «оранжевыми» и «бело-голубыми» очень полезным было участие президента Польши Александра Квасьневского. В нем уникально сочетаются черты западного политика и человека, прекрасно владеющего языком советских бюрократов и умеющего с ними общаться.
На сцене Майдана. Киев, 7 декабря 2013 г.
После революции я вернулся в Украину на Новый год. В один из дней мы вышли у Бессарабки и прошли весь Крещатик. Вместе с Юлей, Ющенко, Русланой я поднялся на сцену. Руслана пела гимн. У меня вдруг прорезался украинский язык – я выступил с речью на украинском.
Перед инаугурацией Ющенко пригласил меня в Буковель. Курорт тогда только начал развиваться. В первый день мы вышли на «канатку» и застали там настоящую постреволюционную атмосферу,
Ющенко постоянно чувствовал себя очень плохо. Два часа в день у него были перевязки. Мы договорились, что подпишем совместную декларацию и устроим пресс-конференцию. Трижды мы приглашали журналистов и трижды собирались выходить к прессе. И каждый раз Ющенко становилось плохо и все отменялось. Он на ногах стоять не мог, не то что принимать какие-то решения. Поразительная была ситуация. Кандидаты в министры съехались в Буковель, поснимали все дачи вокруг, пытались попасть к Виктору Андреевичу, но он никого не принимал.
В Буковеле все и решилось. Ющенко все время колебался, кого назначить премьером: Юлю или Порошенко. Его жена Катя была резко настроена против Юли. Возможно, Порошенко был бы лучшим премьер-министром. Но Тимошенко была реальным лидером революции. Она все равно никуда не ушла бы.
Когда Тимошенко приехала с первым официальным визитом в Грузию, я повез ее на вертолете к виноградникам. На обратном пути была плохая погода и вертолет все время трясло. Мне уже ничего не хотелось, а она не переставая говорила о поставках газа. У нее характер совершенно противоположный характеру Ющенко, она из хищников. Но проблема была не только и не столько в ней.
В 2005 году я приехал на юбилей Артека. Ющенко всех собрал в Крыму. Министр транспорта Червоненко пригласил меня и нескольких украинских министров из нового правительства на свою яхту. Послушав их разговоры, я понял, что никаких шансов у страны нет. Они говорили о своих интересах: долях, землях, бизнесе. У нас в Грузии были совершенно другие разговоры – небо и земля. А эти были людьми старого покроя, еще более жадными, чем люди Кучмы, было ощущение, что дорвались и посчитали, что настал их момент.
Разница между Грузией и Украиной была поколенческая. В Украине после Оранжевой революции к власти пришло поколение, которое было старше нашего. У нас был точно такой же разрыв с грузинами предыдущего поколения, к которому относились, например, Нино Бурджанадзе и ее муж – их интересовали только деньги. Я был самым старшим в нашей команде, но и я еще учился в университете, когда Советский Союз распался. Те же, кто успел несколько лет поработать при Союзе, стали частью системы. И эти люди пришли к власти в Украине.
Чувствовалось, что советское наследие мешает и Ющенко. Его невозможно обвинить в стяжательстве. Он был идеалистом, но чисто психологически ему было трудно работать с людьми постсоветских поколений.
Но все же они были намного лучше другой части украинского политического спектра.
Помню, в 2004-м я приехал с первым официальным визитом в Украину. Был концерт. Справа от меня сидел президент Кучма, слева – премьер Янукович. И Кучма его спрашивает, ну что, Витя, Звягильский не появлялся? Да вы что, отвечает Янукович, если бы он появился, его бы давно уже ребята замочили. Премьер говорит президенту, что кого-то нужно замочить! И Янукович явно не шутил.