Пробуждение

Михалков Игорь

Антон словно вновь увидел, как пули входят в человеческое тело, и содрогнулся. Вроде настолько просто и в то же время окончательно… А ведь и его дорога рано ли поздно завершится подобным образом. Сколько веревочке ни виться…

BMW свернул с магистрали на какой-то проселок. Попетлял, следуя прихотливой колее, а затем вывернул на затерянную поляну. В дальнем ее конце застыл небольшой пузатый вертолет с соосными винтами. Кажется, Камова, но тут уверенности у историка не было. Не разбирался он настолько в авиационной технике. Лишь мог

сказать: такие машины попадались довольно часто. В том числе и у милиции. Но этот имел обычную светлую окраску, и невозможно было определить его принадлежность.

— Грузимся!

Похоже, полковник предусмотрел все. То ли он заранее припас тут вертушку, то ли вызвал ее, однако положение беглецов несколько улучшилось.

Пилот лишь кивнул и сразу запустил двигатель. Земля ушла вниз. Шли невысоко, прижимаясь к горам, и Антон с невольным облегчением привалился к борту.

Хоть на какое-то время он смог ощутить себя в относительной безопасности.

— Не вспомнил? — Полковник покинул место рядом с пилотом и уселся вплотную к ученому.

— Что?

— Место, где спрятан дневник твоего отца, — терпеливо пояснил Павел Геннадиевич. — Вдруг сможем махнуть сразу?

Несмотря на то что полковник дважды спас ему жизнь — в далеком детстве и недавно, не более часа назад, ученый не собирался распространяться о тетради. Помогать, как посоветовал папа (в том, что с ним действительно разговаривал Игорь Аркудов, Антон не сомневался), — да. Но не раскрывать все карты. Была перестрелка и погоня. А еще — мистические события, совершенно не поддающиеся человеческому пониманию. Однако слепо идти на поводу судьбы — распоследняя глупость.

Ученый решил немного подыграть. Авось произойдут события, которые помогут во всем разобраться. А там и видно будет — знакомить полковника с пока еще зашифрованным текстом блокнота или нет.

— Место… — протянул Антон.

Кое-какие мысли родились у него еще в Управлении службы безопасности, как раз перед звонком внезапно ожившего приятеля. Но были они смутными, неопределенными. Что-то связанное с его докладом о песиголовцах — раз отец столь упорно намекал на него.

Что могло заинтересовать там Аркудова-старшего?

Вот разве что… Ну да! Как же он раньше не догадался!

Материал для своего доклада он собирал в селе Горинчево. Именно там, по преданиям, в немереных количествах водились легендарные собакоголовые чудища. Причем еще не так давно. Время создания текстов, записанных там Антоном, относилось примерно к концу восемнадцатого — началу девятнадцатого столетия. А что, почему бы и не рискнуть? Все равно других идей больше нет.

— Нам нужно в Хустский район, — сообщил историк полковнику.

— А поконкретнее? — одарил его серьезным взглядом офицер. — Хустский район великоват.

— Село Горинчево, — уточнил информацию Антон.

Павел Геннадиевич кивнул и, обратись к пилоту, справился:

— Как далеко до этого Горинчева, знаешь?

— Час

с хвостиком.

— Хорошо, летим.

Антон уставился в иллюминатор. Он всегда любил во время полетов смотреть вниз. Обычно — из салона самолета. Но с тех высот, на которых парили международные авиалайнеры, много разглядеть не удавалось. Облака, голубые линии рек, рябь гор, желтые пятна пустынь. Это всегда его успокаивало и будило любопытство.

Сейчас же все было видно, как на ладони. Вертолетик летел довольно низко.

Под ними раскинулись шири горных долин, или, как их тут называют, полонии. Густая зелень, то здесь, то там изукрашенная ягодными кустами и горными цветами. Неширокая горная речка куда-то бурно несла свои воды. Слева молчаливо высились горные вершины. На пологих склонах — россыпи зелени. Кое-где огражденные плетеными частоколами, украшенные миниатюрными хатками горцев, сдобренные раскосыми линиями огородиков. Там, где виднелись кручи, словно парили величавые головы изумрудных смерек и ярко-лазурных ялиц.

Вертолет начал снижаться.

— Что, уже прилетели? — удивился Антон.

До нарядных беленьких домиков Горинчева (или что оно там было за селение), как заметил ученый, было еще довольно далеко. Километров пять, наверное. Сели они ближе к горам, сразу же за рекой.

— А туда как доберемся? — поинтересовался Аркудов, выбираясь из вертолета и кивая в сторону села.

— Всем туда идти необязательно, — хмуро отрезал полковник. — И средство передвижения незачем светить.

Решили, что в деревню отправятся Антон и один из автоматчиков. Само собой, автомат был оставлен в вертолете. С собой боец прихватил табельный «Макаров» и пару запасных обойм к нему.

Едва отошли от вертолета на пару сотен метров, как неподалеку раздалось дребезжание колокольчика. Автоматчик насторожился и знаком показал ученому остановиться и спрятаться за кусты. И сам рядышком пристроился, выставив из зарослей черемшины ствол. Через минуту, показавшуюся обоим вечностью, боец выругался, спрятал пистолет обратно за пояс и вышел из-за кустов.

Виновником переполоха оказался старик пастух, гнавший к водопою отару овец. Завидев незнакомых людей, дед остановился и стал настороженно позыркивать на них из-под широкополой соломенной шляпы-брыля.

— Здравствуйте, дедушка! — поприветствовал аборигена Антон.

— Слава Иисусу Христу! — отвечал по местным традициям пастух.

Присмотрелся к профессору, и вдруг морщинистое лицо его залучилось радушной улыбкой.

— А, здоров будь, парень! Все сказки собираешь?

Аркудов удивился. Какие еще сказки?

Вероятно, его недоумение так ясно отразилось на лице, что пастух захихикал.

— Хе, а говорят, что у стариков да девок память короткая. Не помнишь, что ли, как гостевал у нас? Давно это было, да я помню, как ты еще угощал меня паленкой да все про песиголовцев расспрашивал. Сколько ж я тебе тогда всего порассказал…