Пробужденная красота
Шрифт:
– Я тоже люблю тебя, ЛаЛа.
Лайла вновь улыбнулась... и выдохнула в последний раз.
***
В оцепенении Никола шла по улицам детства. По просьбе девушки охранники привезли ее сюда и сейчас осторожно шли позади.
Она не могла прекратить представлять, как голова сестры падает на бок, глаза утрачивают блеск и становятся тусклыми и безжизненными. Аппараты пищат как сумасшедшие, и медсестры бросаются в палату.
Но в этот раз они не пытались спасти девушку. Они знали,
Они выключили приборы, похлопали Николу по плечу и оставили в покое.
Тишина окружила ее. Такая гнетущая, невыносимая тишина. Она только и могла, что сидеть там, а слезы катились по щекам.
Как ей теперь быть?
Никола продрогла к тому времени, как добралась до дома, где они выросли. Дома, где они смеялись, болтали и играли. Дома, где читали Робби сказки.
Расположенное в историческом центре города, здание было покрашено в желтый цвет, среди которого частично виднелись красные кирпичи. Росли кустарники, цветы и ярко-зеленая трава, а к крыльцу вела асфальтированная дорожка.
Больница исчезла из ее головы, и появилось видение Лайлы, выглядывающей из окна и наблюдающей, как Никола возвращается от врача. В миг, когда она вышла из машины, сестра улыбнулась ей через стекло, с облегчением понимая, что они снова вместе.
Снова вместе. Этого уже никогда не будет, пока Никола здесь.
Ее колени подогнулись. Внезапно, горе внутри Николы стало острым как бритва, разрезая ее, разрушая оцепенение. Так долго Лайла была ее единственным спутником по жизни. Тем, кто разделял с ней все превратности судьбы. Кто плакал и скорбел с ней, разделял ее боль и помогал собраться, когда она отчаивалась.
А сейчас... сейчас...
– Дайте мне время побыть одной, – с трудом обратилась Никола к стражникам. – Пожалуйста.
Минуту они обсуждали это, но в результате зашли за угол в конце улицы.
Новая порция слез хлынула из глаз и пролилась на щеки, одна за другой, быстрее и быстрее, пока она не начала дрожать от рыданий, от съедающих ее горя и отчаяния. Солнечный свет лился сверху, но она не чувствовала тепла. Внутри Никола оставалась холодной. Такой холодной.
Сестра была частью нее. Николы никогда не существовало без Лайлы.
Рыдания усиливались до тех пор, пока она не сгорбилась и не начала раскачиваться. Если бы Никола поела, то ее бы вырвало у подъездной аллеи.
Но она не принимала пищу и могла только зажимать рот и задыхаться, вспоминать и впадать в отчаяние. Новые владельцы и их соседи, должно быть, были на работе, поэтому никто не вышел и не проверил ее. Это радовало.
В конце концов, она успокоилась. Никола осталась там и села на асфальт, опираясь лбом на руки. Ее глаза и нос опухли. Смерть – не конец, напомнила она себе.
Могила не победит. Она увидит сестру снова. Обязательно.
Лишь одна мысль отказывалась
Как много семей пострадали от подобной трагедии, но просто не знали об этом? Как много людей смирилось, как они считали, с естественным и неизбежным, не зная о другом пути?
Слишком много.
Она должна изменить это. Нельзя позволять другой сестре закончить как Никола, сидящей на четвереньках и увлажняющей землю крупными слезами. Или мать. Отца. Друга. Колдо научил ее бороться, а она обучит других.
Из ее боли следует ее предназначение.
Да. Это война.
Первые проблески надежды охватили ее, и она выпрямилась. Яркий свет заставил ее моргать. А затем... затем ее сердце начало колотиться в диком, искаженном ритме, как будто его заставили напрягаться после восстановления. Боль перешла в левую руку, словно у нее сердечный приступ.
Она подумала, что умирает.
Это он. Конец. Ее сестра ушла, и Никола не могла выжить без нее.
Нет. Это не могло быть правдой.
Но страх поглотил каждую кроху надежды, и боль возросла.
Абсолютно одна. Никто не поможет.
Нет! Эти мысли не могли возникнуть в ее голове. Они противоречили всему, что она только что осознала. Так откуда же...
"Демоны", – поняла она. Никола не могла видеть их, но они скорее всего почувствовали ее отчаяние и прибежали, надеясь отравить ее и насытиться. Ну, она не позволит им.
– Я знаю, что вы лжете мне. Знаю, что я в порядке. – Пока девушка говорила, ее сердце вновь начало биться ровно. – Никогда больше я не уступлю вашему виду.
Двое хмурых демонов появились перед ней и сложили свои скрюченные крылья за спинами.
Она видела их прежде... оба появились в ее офисе, а затем снова с отцом Колдо. У первого был рог, торчащий из голого черепа, и шерсть по всему телу. У второго рог выступал из центра лба, а кожу заменяла чешуя.
У них были черные, бездонные глаза, излучающие чистое зло, что сочеталось с их резким запахом.
Она встала и сказала:
– Вы не напугаете меня.
– А должны. Мы ждали этого дня. Этого момента.
– Где твои друзья? – спросил другой. – Кажется, они оставили тебя.
– Тогда это момент не такой, как вам кажется. – Она подняла подбородок. – Мне всегда придут на помощь. И кроме того, с ними или без них, вы не сможете навредить мне.
Они одновременно усмехнулись, обнажая острые клыки.
– Мы были с тобой долгое время, Никола. И знаем твои слабости.
– Мы нужны тебе. – Произнесли они хриплым, соблазнительным шепотом. – Хотя бы для того, чтобы держать других демонов подальше.