Пробужденный
Шрифт:
Но сегодня она сама попросила детей остаться у друзей, нарушив железное правило, запрещавшее любые ночевки в гостях по будням, поэтому дома ее никто не ждал. Зачем тогда возвращаться?
Линда снова вздохнула, вобрав в себя запахи материнского дома — ароматы ванили, лаванды и шалфея. Настоящие запахи настоящих трав и соевых свечей ручной работы, так непохожие на мертвые ароматические изделия, которые она использовала в последнее время по настоянию Джона, ненавидевшего «эти коптящие свечки и грязные сушеные травы».
Решительно направившись в материнскую кухню, Линда подошла к небольшой, но прекрасно укомплектованной винной стойке и вытащила бутылку отличного сухого красного вина. Она выпьет целую бутылку, почитывая один из любовных романов из материнской библиотеки, а потом пойдет наверх, в гостевую спальню. И будет наслаждаться каждой минутой этой чудесной ночи. Завтра днем мама заварит ей травяного чая, чтобы справиться с похмельем, а потом они вместе придумают, как вернуть ее жизнь на правильные рельсы — такие рельсы, на которых нет стрелки, ведущей к тупику Джона Хеффера, зато есть прямой путь к Зои.
— Хеффер! Вот идиотское имя! — пробурчала Линда, налив себе бокал вина и сделав первый неторопливый глоток. — От него я избавлюсь в первую очередь!
Она остановилась возле книжного шкафа, пытаясь выбрать себе что-нибудь посексуальнее. Что лучше — Кресли Коул, Джена Шоуволтер или «Может быть, на этот раз», последний роман Дженифер Крузи? Да, наверное, все-таки Крузи — роскошное название определило выбор Линды, укрепив надежду на то, что, может быть, на этот раз она все-таки поступила правильно.
Но не успела она уютно устроиться в материнском кресле, как кто-то трижды постучал в дверь.
По мнению Линды, время для гостей было абсолютно неподобающее, но кто знает, чего ожидать от ее матери? Поэтому она встала, подошла к двери и открыла ее.
На пороге стояла женщина-вампир — ослепительно прекрасная, смутно знакомая и совершенно голая.
Глава 25
Неферет
— Вы не Сильвия Редберд, — отчеканила Неферет, презрительно посмотрев на ничтожную женщину, открывшую ей дверь.
— Нет, я ее дочь, Линда. Матери сейчас нет дома, — ответила та довольно вежливо, хотя и с оттенком нервозности.
Неферет сразу поняла, что женщина увидела белого быка, потому что ее смуглое лицо вдруг побелело, а глаза едва не выкатились из орбит.
— Ох! Это же… бык! Он же сожжет все вокруг! Скорее, скорее, милая! Заходите в дом, здесь вы будете в безопасности! Сейчас я принесу вам халат, а потом позвоню в отдел по контролю за животными, или в полицию, или куда там следует!
Неферет с улыбкой повернула голову и посмотрела на быка, стоявшего посреди ближайшего лавандового поля. Действительно, непосвященному наблюдателю, вроде этой глупой женщины, могло показаться, будто он сжигает
Но Неферет не была непосвященной. И сторонней наблюдательницей она тоже не была.
— Он не сжигает поле, он его замораживает. Увядшие растения с виду очень похожи на обожженные. Но на самом деле, они просто замерзли, — равнодушно пояснила Неферет тем терпеливым учительским тоном, которым она разговаривала с учениками в школе.
— Я… я никогда не видела, чтобы быки делали что-то подобное.
Неферет насмешливо вздернула рыжую бровь и посмотрела на Линду:
— Разве он похож на обычного быка?
— Нет, — прошептала Линда. Потом она откашлялась, видимо, решив собрать всю свою храбрость, и сказала: — Простите, пожалуйста. Я не понимаю, что происходит. Я вас знаю? Могу я вам чем-то помочь?
— Вам незачем ни смущаться, ни просить прощения. Я с готовностью отвечу на оба ваши вопроса. Я — Неферет, Верховная жрица Дома Ночи Талсы. И я ни секунды не сомневаюсь в том, что вы можете мне помочь. Однако для начала ответьте, когда должна вернуться ваша мать?
Неферет старалась говорить любезно, хотя в груди ее бушевали самые противоречивые чувства: гнев, раздражение и восхитительный холодок страха.
— Ах, так вот почему ваше лицо сразу показалось мне знакомым! Ну конечно, моя дочь Зои учится в вашей школе!
— Да, я очень хорошо знаю вашу дочь Зои, — сладко улыбнулась Неферет. — Так когда, вы говорите, вернется ваша мать?
— Не раньше завтрашнего дня. Вы хотите оставить ей какое-то сообщение? Или все-таки… хм, дать вам халат или что-нибудь еще?
— Ни сообщения, ни халата! — отрезала Неферет, сбросив маску любезности.
Вскинув руку, она вытянула целую горсть черных нитей из окружавшей ее тьмы и швырнула их в эту жалкую человеческую женщину, приказав:
— Свяжите ее и вытащите оттуда!
Однако на этот раз Неферет не почувствовала знакомой кромсающей боли, всегда служившей ее расплатой за манипулирование низшими формами Тьмы, поэтому с улыбкой посмотрела на исполинского быка и почтительно склонила перед ним голову.
«Ты расплатишься со мной позже, моя бессердечная», — пророкотал голос у нее в голове, и Неферет вся затрепетала от предвкушения.
Но жалобные вопли женщины отвлекли ее внимание от быка, и Неферет раздраженно махнула рукой, приказав:
— Заткните ей пасть! Я не желаю слушать этот шум.
Крики Линды прекратились так же внезапно, как начались. Не замечая ледяного холода, обжигавшего ее босые ступни, Неферет ступила на поле замерзшей лаванды, подошла к огромной голове быка и медленно провела пальцем вдоль длинного изогнутого рога, прежде чем склониться в изящном поклоне перед своим повелителем. Снова поднявшись, она улыбнулась в чернейшую черноту его глаз и произнесла: