Процветай
Шрифт:
— Без обид, — говорит ей Райк. — Тебя не было там, когда они, блять, поощряли зависимости друг другу.
— Без обид, — отвечает Поппи, — но я была здесь всю их жизнь. Я видела Лили, когда она грустит, и видела Ло, когда он злится.
Райк просто кивает несколько раз, его плечи расслабляются.
— Тогда прости, — говорит он ей. — Я не так уж хорошо тебя знаю.
Поппи выглядит немного ошеломленной его внезапной добротой. Она быстро говорит: — Ты тоже прости.
Я хлопаю в ладоши.
— Так если это всё...
— Даже близко нет, — говорит Ло.
—
— Типа, в клуб? — я нахмуриваю брови. Звучит, как не очень хорошая идея.
Роуз смотрит на меня так, будто я серьезно потеряла несколько клеток мозга в этой комнате.
— Нет, не в клуб. В эти выходные в Филадельфии пройдет Комик-Кон. Мы все идем.
Мои глаза загораются. Да! Я почти вскакиваю на ноги, но Поппи держит мои волосы в заложниках.
Затем мое лицо мрачнеет, когда я серьезно обдумываю это.
— Подождите... я не слышала о конвенции, — они мне врут? — Это уловка?
Ло уже достал свой телефон и протягивает его мне. У меня по-прежнему есть только дерьмовый раскладной телефон без интернета, который предотвращает любые соблазны посмотреть порно, но также никак не помогает мне со скукой. Я беру его телефон в руки, словно это сокровище. А потом быстро пролистываю рекламу небольшого съезда.
— Подождите. Подождите, — мои губы медленно растягиваются в широкой улыбке. — Там будет режиссер нового фильма о Людях Икс?
Ло ухмыляется.
— Ага.
— Хорошо, мы идем, — я делаю паузу. — Подождите. Подождите.
С моего лица сползает улыбка.
— Что такое? — спрашивает Ло.
Я возвращаю ему телефон.
— А как насчет толпы? Если кто-то увидит нас и остановит, чтобы сфотографировать или задать вопросы... — я прерываюсь.
Съезды — это уже своего рода сумасшествие. Но это безумие будет окружать нас.
— Мы с Ло как раз об этом и говорили, — говорит Роуз.
— Мы собираемся нарядиться, — Поппи сразу переходит к делу.
Роуз свирепо смотрит на нашу старшую сестру.
— Я подводила к этому.
— Она выглядела взволнованной, — опровергает Поппи, заканчивая заплетать мои волосы. — Готово.
Роуз наклоняет голову к Поппи.
— Она выглядит так, будто ей пять лет.
— Она выглядит мило.
— Господи Иисусе, она выглядит прекрасно, — вмешивается Ло. — Мы можем вернуться к теме?
— Подождите, — улыбаюсь я.
— Если ты скажешь «подождите» ещё один, блять, раз... — угрожает Райк, он такой раздраженный. Думаю, что только один мой голос уже бесит его.
Неважно.
Он не может испортить эту редкую радость.
— Вы все собираетесь нарядиться в костюмы? Ради меня?
Поппи разделяет мою улыбку.
— Думаю, мы все сделали бы гораздо больше, только чтобы видеть тебя счастливой, Лили.
От такой честности
Я вытираю щеку и прикусываю губу, чтобы сдержать слезы счастья.
— У меня только один вопрос.
Они ждут, пока я спрошу. В комнате спокойно и тихо, в отличие от того, что было раньше. Когда я говорю, они все стараются слушать. Это значит...
Многое.
Очень многое.
— В кого все наряжаются?
6. Лорен Хэйл
.
0 лет: 02 месяца
Октябрь
— Так что там с Сэмом? — спрашивает Райк, сидя на стуле в отеле с энергетическим напитком в руке, одетый только в джинсы.
— Он опаздывает, — заявляет Коннор, расстегивая пуговицы своей белой рубашки. — Поэтому, мы все знаем, что вы двое поладите.
Райк показывает ему средний палец.
Я проверяю свои часы.
— Он не так уж сильно и опаздывает.
Я почти никогда не защищаю Сэмюэля Стоукса — потому что мы не ладим.
История всей моей жизни.
Я стягиваю через голову черную майку и бросаю её на свой маленький вещевой мешок. Мой костюм лежит на кровати в отеле вместе с костюмом Коннора. Мы приехали на конвенцию на разных машинах, пытаясь сбросить с хвоста папарацци. Выходить из дома в Принстоне в наших костюмах было нельзя. Весь интернет говорил бы о нас. Заголовка «Лили Кэллоуэй и Лорен Хэйл едут на Комик-Кон Филадельфии» было бы достаточно, чтобы Лили побежала обратно в дом.
Поэтому мы переодеваемся здесь, пока Лили и три её сестры одеваются в другом номере отеля, а затем встречаемся с девочками внизу, на площадке конвенции.
— Опираясь на те несколько рукопожатий, которыми мы обменялись то тут, то, блять, там, я абсолютно ничего не знаю об этом парне, — говорит Райк.
Коннор снимает свою рубашку.
— Ему двадцать семь, он главный директор по маркетингу и коммерции Fizzle, получил эту должность исключительно благодаря кумовству, — моментально говорит он. — Его предыдущим местом работы была Dairy Queen, и у него с Поппи Каденс Кэллоуэй Стоукс есть четырехлетняя дочь.
— Ахуительно, — сухо говорит Райк. — Я спросил, что с ним не для того, чтобы ты пересказал мне всё его гребаное резюме, Кобальт.
Райк кивает мне, подыскивая лучший ответ.
— Я хочу сказать, что Сэм такой же мудак, как и все мы, — говорю я ему. — Но я не так часто о нем думаю.
Мысли о Сэме означают, что мне придётся копаться в болезненных детских воспоминаниях. Где я пил, чтобы заглушить мир. Где совершал акты вандализма в домах. Где кричал.
Где убегал.
Где я стал предметом ненависти.