Продам киску. Дорого
Шрифт:
– Поцелуешь? – соболиная бровь приподнялась, и меня одарили таким пылким взглядом, что стало жарко. Нет, стало горячо так.
Обещания я привыкла исполнять, поэтому поднялась на цыпочки и обняла мощную шею мужчины. И все, он не стал дожидаться, ему отказала драконья выдержка. Меня подхватили на руки, прижали и сладко поцеловали. Сначала сладко, а потом тягуче-нежно, а потом жгуче страстно. А потом…
Тук тук-тук-тук-тук… Тук-тук-тук-тук…
Я услышала стук его сердца, ему вторило мое. Пришло озарение, если не прекратить
А вуайеризм – это… это извращение даже для мироздания. Дракону простительно, на него сокровищница Горыныча повлияла сильно, но я-то сохранила холодный разум, твердую волю и стремление спасти в первую очередь лункса, во вторую – Каорск, в третью – Овруч. Ну или наоборот. В любом случае от перемены мест спасаемых результат поменяться не должен, поскольку все составляющие были необходимы и одинаково важны.
– Лукас… Да, Лукас же! – забарабанила я по спине дракона.
Он никак не желал прекращать то, что должна была сделать я, а теперь творили мы оба. Я тоже не желала. В смысле прекращать, но мы принадлежали не только себе, а Овручу.
– Лукас! – предприняла я еще одну попытку достучаться. Не прокатило. Пришлось использовать запрещенный прием. – Дочку хочешь?
В глазах, затуманенных страстью, зажглась искра разума. Ее почти сразу смыла волна драконьей хитрости, но к этому я привыкла и была готова.
– Две дочки, - прошептал Эртон.
И так прошептал, что я вновь едва не забыла про кота.
– Давай не будем торговаться, - предложила я.
– А браслет наденешь? – не внял мне он. Но хоть целовать перестал, что само по себе было немного обидно.
– Не сейчас, - уклончиво ответила я и виновато улыбнулась. Правда, вину я чувствовала перед лунксом за то, что теряла время, а главное – получала истинное удовольствие от его потери, несмотря на угрызения совести.
Дракон тяжело вздохнул, взял меня за руку, и мы пошли искать Горыныча. Хотя, чего его искать? Он сидел в тронном зале и страдал.
– И ведь все у меня под носом… - вещал он какому-то портрету.
Перед ним стояла чашка… чая?.. И выглядел он так, словно это была не чашка чая, а опустошенный бочонок горячительного.
Ох, не люблю я эти патриотические разговоры! Но сейчас понимала, если не я повлияю на гражданскую самосознательность, то никто.
– Не время сейчас для самобичевания, - вздохнула я и вскарабкалась на трон Каорских. – Расстановка такая: два дракона и злая странница там, два дракона и добрая странница здесь. Отец Лукаса не в счет, поскольку он уже не имеет сил и почти не связан с сокровищницей. Место, где враги черпают силы, на карте крестиком обозначено.
– Да, но там их территория, а значит и перевес, - возразил Тригл.
– Но на нашей стороне неожиданность, -
– К сожалению, нет, потому что ты никуда не пойдешь, - спокойно произнес Эртон.
– Как это?..
Смысл слов моего дракона был таким дерзким, таким вопиющим, таким… Таким, что даже не укладывался в голове, и я посмотрела на Горыныча, как на более трезвомыслящую рептилию.
– Обойдемся без баб, - вздохнул он, поднялся и пошел на выход из зала. – Эртон, за мной.
И Эртон за ним пошел, и я бы пошла, но почему-то не смогла подняться с трона, словно приклеилась к нему. И как бы ни пыталась, встать никак не получалось.
– Эй! – заорала вдогонку. – Совесть есть?
Совести не было. Как собственно и драконов.
– Женоненавистники чешуйчатые! Сатрапы! Шовинисты! – кричала я.
И только эхо мне отвечало, поскольку звук отлично отражался от сверкающих стен огромного зала.
– Да что ж такое…
Я вертелась как уж. В пределах трона мне легко удавались любые движения, а вот чтобы спуститься на пол или сделать несколько шагов – в этом состояла главная проблема.
Нет, не главная. Главная была в том, что накатывало отчаянье. Пожалуй, впервые такое нестерпимо сильное. Хуже я себя не чувствовала даже тогда, когда Спас продал лункса. Такая безнадега – словами не описать.
Дверь приоткрылась, и внутрь заглянула хорошенькая девушка. Явно человечка, а значит или из каорских, или из эртоновских.
– Пусто. Повелителя нет, - громким шепотом известила она кого-то за своей спиной.
– Давай зайдем, Рада. Вдруг он там и прячется, - ответила ей, очевидно, приятельница.
– К чему лишние проблемы? Если бы Тригл был здесь, то сидел бы на троне, а он пуст, - разумно ответила первая девушка.
Меня на другом конце зала они не заметили, да и не могли заметить в плохо освещенном помещении.
– Помогите!
– завопила даже не я, а мое отчаяние.
– Стой, Радка. Там кто-то есть! – раздался из-за двери второй голосок.
– Если есть, то так надо Повелителю. И в любом случае это наша соперница, - ответила ей первая.
Вот же коза! Из-за таких как она Горыныч всех женщин Овруча ненавидит.
– Нет, ну я так не могу, - воспротивилась подруга нахалки. – Там помощи просили. Я вернусь.
– Ладно, Яромила, ладно. Можешь идти, но ко мне за помощью больше не обращайся!
– Можно подумать, ты мне хоть раз помогла… - тихо произнесла вторая девушка.
Однако в тронный зал вошли они обе. Нашли взглядом меня и стали удивленно рассматривать.
– Она на троне, - прошептала Рада. Можно подумать, я ее не слышала.
Вторая девушка показалась мне гораздо сообразительнее. Она не прореагировала на слова подруги, зато спросила у меня:
– Это вы звали на помощь?
Да…. С соображалкой у дам Горыныча были большие проблемы.
– А вы тут еще кого-то видите? – съязвила я.