Продана замуж
Шрифт:
Асадов небрежно сгребает пальцами карточки и мне швыряет. Я с удивлением и непониманием смотрю на то, что там изображено. Точнее кто. Светловолосая молодая девушка. Ухоженная, очень привлекательная. Мы с ней одного класса. На ней надеты модные, дорогие вещи. И выглядит она сдержанной, статной. С виду, типичная представительница расы “интернет-красоток”.
— Кто это?
— Это… — он нарочно тянет, соблюдая паузу. Напряжение доходит до рекордной точки. Я понимаю, сейчас случится что-то страшное.
— Моя будущая жена.
— Что? —
— На ВЫ! Со мной всегда на вы, миссис Асадова! — важно плюется, нарочно издеваясь. Руки на груди складывает, глядя как на таракана.
Меня колотит. В холод бросает, потом в жар. Потом снова в холод.
Я сплю? Я точно сплю! Его слова… гадкая иллюзия.
— Я ничего не понимаю. Карим! Что происходит? Это шутка? Что ты только что сказал, повтори!
— Это. Моя. Будущая. Жена. — Грозно. Чеканит каждое слово. — Вторая жена. — Добавляет.
— Ты не можешь, нет, — я качаю головой, начинаю отступать назад. Пяткой за ковер цепляюсь. Глаза слепит от горьких слез.
— Могу. Еще и как могу! — сильнее голос повышает. — Ты знаешь законы. Я могу взять себе хоть две, хоть три, хоть пять жен! Если буду их содержать в равных условиях.
— За что ты так со мной, за что? — прикрыв лицо руками я реву. По щекам начинают литься слёзы. — Мы не успели пожениться! Месяц всего лишь прошел! А ты… Господи! Вторая жена… Как же так?
— Потому что я так хочу, Софи. Так надо!
Хочется закричать во все горло! Как сильно я его ненавижу.
Но крик застревает в лёгких, а горло печет и будто шипами насквозь пронзает.
— Это не шутка. Это моё решение. Окончательное. Я не обязан оправдываться, — грохот кулака, он на ноги вскакивает. — Как муж сказал, так и будет.
Глава 17.
— Не этому ли вас в институте послушных жён учили?
У меня нет слов. Ни единого.
Я просто поворачиваюсь к нему спиной. Бегу к двери.
— Стоять! — еще один грохот кулака. — Разве я отпускал?
Замираю.
Слово — выстрел. Слово — выстрел.
В упор. Без предупреждения. Без капли понимания. Без грамма жалости и уважения.
— В общем, Александра пока живёт за границей. Когда закончит учёбу — приедет сюда. Пока живём так. А как приедет, обсудим всё более детально. Уверен вы подружитесь. И станете не хуже сестер.
Я так сильно сжимаю руки в кулаки, что раню ногтями ладони. Обернуться не смею. Слёзы уже во всю начинают скользить по щекам.
Я жду этого слова… “Свободна!” сейчас больше всего на свете.
— Свободна.
Наконец звучит ледяным голосом, и я пулей вылетаю за дверь.
Боже! Если бы хоть кто-то знал, как мне тяжело. И поговорить не с кем. Я мечусь словно птица в клетке, в своей новой комнате. То в один угол, то в другой. Хватаю телефон в руки, маму набираю.
Просто поверить не могу в то, что услышала. Серьёзно? Нет! Он пошутил! Высокомерный дурак!
Нельзя
Пять гудков, мама отвечает.
— О, моя рыбка звонит! Как дела? Как вы там? Уже в Россию обратно вернулись?
— Мама! Как, объясни? Вы знали?
— О, что такое??
Я едва могу говорить, горло сжимается сильным спазмом, а лицо тонет в слезах.
— Карим собирается взять… вторую жену.
Пауза.
Мама удивлённо вскрикивает.
— Ох, ничего себе, это точно? — она явно находится на веселе.
Язык заплетается. Да она снова пьяна!
— Точнее некуда, — горько вздыхаю.
— Слушай, ну раз он так решил… это воля мужчины, такое случается, но редко. Ибрагим Лизин тоже хотел вторую жену, но пока не нашел подходящую. Так что… ты знаешь законы. Это не запрещено. Я надеюсь, она хорошенькая, ведь так? И вы обязательно подружитесь, и ты не будешь скучать.
О, боже!
Я просто бросаю трубку. Падаю на кровать и реву.
Мне неимоверно сильно сейчас хочется сдохнуть.
Может он все-таки передумает? Время еще есть. Это не завтра случится.
Я хожу то в одну сторону, то в другую. Потом меня резко тошнит. Я бегу в туалет, умываюсь холодной водой. От еды отказываюсь, когда служанка зовёт меня на обед.
Нервы на пределе! Мне казалось, я всё-таки смогу сделать Асадова теплее, через время, когда мы привыкнем друг к другу, ведь у меня был план. Он притягивает меня к себе чем-то. Я постоянно думаю о Кариме и не могу выкинуть из головы. Но сейчас, узнав о безумной новости, у меня просто опустились руки. И даже стошнило от потрясения.
Почему? Зачем? За что мне всё это?
Сотни вопросов крутились в голове и, к сожалению, я не могла найти на них ответ. Карим принципиально не хочет говорить со мной по душам. Да что там по душам? Вообще не желает. Как будто я не жена ему, а заклятый враг. Но для чего-то он должен жить со мной, преследуя определённую выгоду.
На что я только надеялась, когда маме позвонила? Ей вообще плевать. Я знаю её характер и больное отношение к деньгам, но хотя бы в этой ситуации я рассчитывала на поддержку. Сейчас уже был явный перебор. Больше я терпеть не буду её установок! Она больна. Теперь я в этом убедилась бесповоротно. Алкоголь погубил её мозг окончательно.
Если Карим скажет мне прыгать с обрыва, то я буду прыгать, пока ему не надоест смотреть, а мама будет стоять рядом и хлопать в ладоши. Вот как сильно она его обожает! И его денежки.
Ненавижу их всех! Как же сильно ненавижу. До трясучки.
Я продолжаю кружить по территории комнаты, отчаянно прокручиваю в голове разные мысли, которые могли бы мне помочь. Беру телефон, набираю номер Лизы. Сестрёнка отвечает быстро.
— Софа! Привет, ну как ты? как прошел медовый месяц! Ты наверно такая счастливая, — радостно тараторит сестра, а у меня ком поперек горла застрял. Слёзы меня душат, как яд жгут лицо.