Проданная чудовищу
Шрифт:
— Да, Ларк. Люблю. И если это порадует, то хочу от тебя детей. Только…
— Что? — упрямая складка между бровей мужчины расправилась, но он всё ещё был напряжён, ожидая моих слов. Я чувствовала силу, исходящую от этого Изначального, и она меня притягивала, завлекала в паутину, не давая выпутаться. Знаки на его теле засветились, просвечивая сквозь одежду, ослепляя, и я зажмурилась.
— У меня в семье много девочек, поэтому не знаю, рожу ли тебе сына.
Смех, заливистый и счастливый огласил этот роскошный номер. Сама я была подхвачена и немедленно уложена на постель.
— Бренда, трёх! Я требую как минимум
— Я чувствую, что ты уже готов приступить к выполнению этого плана, — хмыкнула, прижавшись животом к будущему отцу моих детей.
— Всегда готов. Всегда.
Глава 20
Каролина Грас
Честно говоря, я нервничала. И все время ожидала от судьбы какой — то пакости. Или Керта переклинит, или папочка решит снова, что мы не пара, или император что — нибудь затеет, может, даже сам решит на мне жениться. И все будет плохо — плохо — плохо.
Сидела у окна во всю стену, рассматривала сиреневые облака, обещавшие дождь. И… вытирала слезы.
И не спасали ни логика, ни легенда об истинных парах. Я накручивала себя, загоняя любые здравые аргументы глубоко-глубоко.
— Тааак! — в комнату ворвалась Эми и Бренда, уже в платьях подружек невесты, одетые, причесанные. — Ты еще в ночной сорочке?!
— Ты с ума сошла? — зазвенел возмущенный голос Эми. — Не собралась еще. И служанок не впустила. И прическа! Прическа — а–а-а! — завыла она.
— Каро, ну, скажи, что ты раздумала замуж выходить! Ну, порадуй лорда Граса. Пожалуйста!
— И не надейся, мамочка, — ответила я Бренде. И рассмеялась, увидев, как подруга покраснела. В сиреневом платье в тон облаков над Кордоссом она была неотразима.
На самом деле я была счастлива и за нее, и за отца. Но подколоть, страшно сказать, практически мачеху — это же огромное удовольствие. И после смотреть, как она не знает, куда глаза деть, хихикать про себя.
Можно сказать, единственное моё развлечение, ведь я вот уже семь долгих, очень долгих дней и ещё более долгих ночей, пока готовится свадьба, живу в доме отца. Керк меня заверил, что все договоренности достигнуты, да и он попросту не отпустил бы меня, если бы не был уверен, что от папочки сюрпризов не будет, но…
Тревожно. Хотя, наверное, правильно. Жена должна идти под венец из дома родителей. Тут наши обычаи ничем не отличались. Только вот, когда мы с папой встретились, сказала ему, что похищения от человека, которого я так резко, так сразу признала своим, никак не ожидала. Он опустил голову. Проникся. Расстроился. Но кивнул. Да и, надо признать, с появлением в его жизни сразу двух дорогих женщин, он довольно сильно изменился.
Хотя не полностью. Узнала я недавно то, о чём дорогой Бренде лучше не узнать никогда. Митинговала долго, с чувством, с толком, с расстановкой. Пока отец очень удивлённо не спросил, а что такого-то, собственно, случилось? Ну, показал он их с Брендой страсть перед Советом, и что такого? В любви нет ничего постыдного.
Мой земной мозг, признаюсь, от такого морального облика изначальных. Воплощения мудрости, вселенских знаний и прочая, и прочая, слегка закипел.
— У землян иная мораль, отец. Так что я бы эту информацию скрыла всеми доступными
— Спасибо, дочь. Простила? — тут же переключился он.
— Может быть. Я не уверена, — ответила я ему тогда.
Хотя, если совсем — совсем честно, то на самом деле, как только увидела девчонок, позабыла обо всём на свете, простила все прегрешения, ещё и индульгенцию на будущее выдала. Но знать — то ему сейчас об этом совершенно не обязательно. Чтобы впредь неповадно было предпринимать подобные фортели без моего ведома и согласия!
Ох уж эти семь дней! Без Керка, без его объятий, без секса. В доме, который просто пропитан возбуждением, где искрит энергия отца, которую я чувствую. Где настолько жаркие ночи между ним и Брендой, что… терпение. Терпение! Сегодня я, после всех торжеств, доберусь до тела Керка. И… хорошо бы, чтобы родная планета Изначальных устояла, а то как — то жаль лишиться дома в самый разгар праздника.
— Свадьба! — Эми пощелкала у меня пред носом. — Каро, дорогая, если ты не собираешься ее отменять…
— Нет! — у меня сами собой брызнули слезы из глаз.
— Ты что творишь! Нос красный будет.
— Да что с тобой?
— Есть у меня одно подозрение, — вздохнула я, тут же начиная улыбаться.
— Что?!!!
— Да?!
Девчонки кинулись меня обнимать. А я вот уже несколько дней стала ощущать внутри себя искорку: жаркую, неугомонную и до слез родную. Ну, вот опять. Я вытерла глаза. То смех, то слёзы.
— Тогда тем более, девочки, давайте быстро! — поторопила Эми.
Мы с подругами решили, что свадьба будет проходить по земным обычаям. Белое платье — хочу, как у принцессы. Фата, цветы. Что — то старое, что — то новое, что — то бирюзовое. Как положено. Потому как традиции Изначальных в этом вопросе были просто ужасны. Собрались с каменными лицами, подписали договор, который перед этим едва ли не по году проверяют и исправляют юристы обеих сторон. Супруга отправилась выполнять ненавистный супружеский долг в дом мужа. Одеваются они, кстати, на это торжественное мероприятие нарочито безлико. Все в серых костюмах, даже женщины. Ну уже нет!
Это у остальных свадьба едва ли не равноценна похоронам. А у меня душа требовала праздника, а тело — Керка. И, казалось бы, к черным дырам все эти мероприятия! Но нет. Пусть будет праздник. Один раз и на всю жизнь.
Я поднялась, покачнулась — голова закружилась. Отмахнулась от встревоженных подруг. И только сделала шаг, как вдруг:
— Привет!
В дверь заглянула…
— Николь!!! Николь!!!
Мы закружились, обнимая подругу, крича от радости и приплясывая.
Что? Как? Почему? Откуда?
Забросали ее вопросами, но она только смеялась и качала головой, ее кудряшки весело подпрыгивали, и сама она выглядела счастливой и всем довольной. Вот абсолютно, совершенно, бесстыдно счастливой и довольной.
— Я боюсь предположить, сколько твой будущий муж отвалил моему за то, чтобы мы прибыли на церемонию. Тим в гостинице под охраной, ему запрещено выходить без сопровождения, или вообще выходить, я не поняла. Мы только прилетели, и я сразу к вам. Лорд рычал и грозил. Он такой страшный. — Николь подняла глаза к потолку. — Но меня вот отпустили. Тим даже не спорил и сразу отправил. Знал, как мне важно попасть к вам, девочки! А, Каролина, Керт просил передать, что я — твой свадебный подарок.