Проданное счастье
Шрифт:
Благодарен Никольской. За то, что она сумела остаться другом, сумела вовремя понять, что не со мной ей по жизни строить свое личное счастье, наша дружба сохранилась. Я с радостью провожу время со своей крестницей, забираю ее к себе домой. Ясе нравится веселится с двойняшками и Саввой, порой мне кажется, что она старшим сыном
Майей сразу сказал, как только она выйдет за меня замуж, я мальчика усыновлю, чтобы дети были под одной фамилией. Она согласилась, только вот замуж за меня пока не спешит. Хочет весной свадьбу сыграть в кругу самых близких людей. Пришлось согласиться и терпеливо ждать весны, ждать недолго. Месяц она не называла, а март не за горами.
Единственный момент, который меня не отпускал: Оксана. Я не злопамятный и не мстительный, но наглость этой женщины все никак не выходила у меня из головы. Тайком от Майи я отслеживал Оксану, ее счета, ее передвижения по стране. Она развелась с отчимом Майи, уехала в Краснодарский край. Набрала кредитов и двинула в сторону черноморского побережья: в Сочи.
Руслану не пришлось долго объяснять, чего я хочу. Просто положил перед ним фотографию женщины и все, что у меня было на нее. Он только один вопрос задал: «Ты уверен?». Я на секунду задумался над ответом, но вспомнил Майю, ее рассказ о том, как мачеха поступила с ней во время беременности, во время болезни Саввы; вспомнил, как нагло она пыталась втереться в доверие Матвея и Марины. Жалко не стало. Просто кивнул головой. Не спрашивал, что с ней сделают, знаю, что накажут. По-своему.
— Натан, — Майя прикасается пальчиками к губам, смотрит на меня счастливыми глазами. — Я тебя люблю.
— Я тебя тоже люблю, — улыбаюсь, притягиваю к себе.
— Ты же позволишь детям встретить Новый год?
— Ты им скажешь, что полтора часа уговаривала меня согласиться? — смеюсь, прижимаясь своим лбом к лбу
— Боже, что обо мне подумает Вера Семеновна! — прячет пунцовое лицо у меня груди. — Она, наверное, думает, что мы стараемся над четвертым ребенок.
— Почему бы не постараться. Я всегда мечтал иметь большую семью. А ты?
— У нас уже трое, — нерешительно заглядывает мне в глаза. — У меня работа, заочное обучение. Савва пойдет в школу, двойняшки подрастают, тоже сад, кружки. Ты очень занят на работе. Я, конечно, рада Вере Семеновне, но у нее возраст, куда нам еще младенца…
— Ты сама хочешь ребенка?
— Я? — смотрит на мой подбородок, ласково глажу ее обнаженное плечо.
Я знаю комплекс Майи. Он очевиден. И поэтому одного ребенка ей нужно родить. Выносить его девять месяцев под своим сердцем в окружении любви, радости, спокойствия. Ей нужен этот ребенок, чтобы прочувствовать каждую минуту единства с ним. Надышаться сладким запахом, присущим младенцам. Не выспаться из-за беспокойных ночей. Увидеть самой первую улыбку крохи. Услышать первое «агу». Поймать на первых шагах. Расплакаться от слова «мама». Ей это нужно. И я ей подарю это счастье. Счастье материнства.
— Когда выйдешь за меня замуж, мы вернемся к этому вопросу. Хорошо? — в ее медовых глазах светится искренняя благодарность ко мне за мои слова, за поступки, за понимание.
Мы переодеваемся к праздничному столу. Спускаемся на первый этаж. Под понимающим взглядом тещи накрываем стол. Дети, услышав, что им разрешают не ложиться спать до боя курантов, радостно разносят весь дом. Когда по традиции садимся за стол, чтобы проводить уходящий год, я не подвожу его итоги. И под бой курантов не загадываю ничего. Я счастливый человек — моя семья рядом со мной.
КОНЕЦ