Продано!
Шрифт:
Покрывалом из звезд я лежал в простыне
Наблюдал за спасеньем беглянки
Ты меня заковала в очаг из огней
Обольстила меня и пропала
В покрывале из солнечных скованных дней
В нигляже одарённой свободы
Я тебя полюбил я тебя оголил
И оставил навеки с собою
Обласкав всю тебя с головы и до ног
Я тебя захотел с головою
Ты меня накормила из сочных грудей
Тех грудей что весь мир озарили
Мы с тобой залегли
И в соитии вспыхнуло тело
В самых сочных свободы кругах мы слились
Как в грехах растворились мы в летах
Замочная скважина
Чему меня учит замочная скважина
Скважина в мир заоблачного счастья
Поглядев в неё неестественным заревом
Я ослеп увидев то что задумано
В скважине этой увидел я женщину
Сытую мягкую сочную женщину
В лике её наблюдал я пол месяца
В образе милом увидел созвездие
Мягкая тучная знойная женщина
Груди свои распустила ты в стороны
Строгие бедра качалися в стороны
В разные стороны похотливости розовой
Кто ты? О чудо сисятая женщина!
Плод вожделения в мир озабоченный
Я за тебя не отдал бы пол вечности
Я за твой мир отдал бы всё зарево
В грудях твоих затаится то зарево
Что я тебе подарил от затмения
Я поглядел в замочную скважину
И обомлел от того что увидел там
Ум честь и совесть
Ум честь и совесть
Прошедшего лета
Радости жизни
В семье без ответа
В логове мира
Сквозная газета
Ум честь и совесть
Затухшего лета
Сорванным клевером
Зависла карета
Ламповым миром
Упала завета
Цепью собаки
Завыла конфета
Ум честь и совесть
Затухшего лета
Принципы ласковых сонных артерий
Заглядывают в образы отважный идей
Радостной жизни сочная котлета
Из постного мяса заваренных щей
Ум честь и совесть
Затухшего лета
Подъездная лирика
Размазанной краской потеет подъезд
Исписано лирикой все стены и двери
Тут позавидовал даже Лейба Бронштейн
Такому озабоченному идеалу
В парадной на стенах строкой имена
Их не забудут теперь поколенье
Их будут помнить сгорая до тла
Их обнажат уходя в параллели
Вся
Вся правда жизни в одном месте и цели
Ты не забудешь уже имена
Написанных кровью в постели
Здесь потеряв и невинность и боль
Здесь пролетала та молодость мимо
Мимо себя и его и всего
Солнце катилось за спины
Странные игры обличий немых
Стены искусаны огненным зноем
Ласковых слов и незыблемых снов
Поворотитесь за плинтус
В подъезде избитом гуашью и кровью
На стенах в ряд собрались имена
Исписано лирикой и просто болью
Подъезд сохраняет свои имена
Многоэтажкам
1
В мире глобальных многоэтажек
Снуя по проходам пожарным и лестницам
Забыв в полумраке свое отражение
Заглавными буквами строится месиво
В месиве этом страдает бессилие
Жизнь человека становится похотью
Смерть человека искажает бессмертие
Честь человека становится похую
Странными играми в общих обличиях
Желчью запахло весной и жареным
Мир пробуждения правит столетием
В громких мечтах зарождается зарево
2
Сколькими быть на земле нам отмерено
Столькими нам и придётся отчалиться
В мире теперь заправляет бессилие
Миром теперь управляет сознание
Сознание в пошлом его проявлении
В замысловатых глобальных историях
В радостях детских и в их сображениях
В прошлых собраниях рыжего котика
В мирных истериках старенькой заиньки
3
В последнее время зажрались сомнения
В могиле прошедшего сладкоимения
Выросли люди и выросли дети
В новую жизнь уходя на рассвете
4
Коммунальные кухни остались за бортом
Лужи иссохли остались экспромтом
Краска на стенах стирала улыбку
Джим Моррисон больше не смотрит в затылки
Прошла колея уходящего лета
Больше на кухнях не смотрят в газету
Смотрят теперь в интернеты с планшета
Ищут теперь за бесплатно омлеты
Нет в подсознанье того экземпляра
Что собирали семьёю и парой
Нет пассатижей включённой и разом
Канал в телевизоре черно белом и старом
Все постирала из памяти новость
Новость о светлом и анти суровом
Сантиметровом глобальном и праздном
Теперь всё играет совсем другой краской
Новость о новом и радостном поле
Поля того что сгорая в укоре
Будет дарить всем цветы и улыбки
Будет сопеть тебе смелой посылкой
5
Новая жизнь заиграет по новому