Продавец крови
Шрифт:
Две параллельные без точек пересечения.
— Ты не имел права забирать кольцо, — я все еще злилась.
— Оно опасно, — Эмиль говорил глухо, но без раздражения, словно объяснял очевидную истину.
— Я могла его снять.
— Пусть Вацлав подавится. Я не понимаю тебя, Яна. Ты даешь кровь моему врагу, защищаешь его интересы. Закрываешь глаза, что Андрей хочет меня убить.
Как будто ты его убить не хочешь.
Я привалилась к косяку спиной и сложила на груди руки. Не хочу отвечать. Все
— Андрей тебя не убьет, — возразила я. — Поддерживать не будет, но в остальное я не верю.
— Ошибаешься.
— Эмиль… Если я скажу кое-что, ты выслушаешь или сразу начнешь орать?
Он спустил ноги на пол и уставился на меня. Пустота из глаз исчезла — я его заинтересовала.
— Говори.
— Все это легко решается, — прямо сказала я. — Уходи, а место отдай другому. И все сразу закончится.
— Почему ты предложила? — напряженно спросил он.
— Они считают меня твоим слабым местом, все разборки бьют по мне. И я не хочу, чтобы рано или поздно тебя убили из-за ерунды.
— Ерунды? — голос нарастил мощь. Так и знала, что разорется. — Если бы не я, мы бы так и жили, подыхая под чужие насмешки!
Эмиль вскочил и закружил на месте, слепо глядя перед собой и скалясь, словно искал противника. Но тут только он и я.
— Тогда был смысл, согласна, — успокаивающе произнесла я, привыкнув говорить с хищниками. — Но больше нет. Они так и будут лезть, считая…
Считая тебя слабым. Неоконченная фраза повисла в воздухе.
— Уйди, и останешься жив, — закончила я.
— А зачем мне тогда жить? Ради чего?
Он остановился, но дышал тяжело — грудная клетка как заведенная ходила вверх-вниз, да и поза, будто отстаивает свое, а не разговаривает.
Я ничего у тебя не забираю, успокойся.
— Раньше ты как-то жил.
— Тебе напомнить, как? — заорал он. — Я лучше сдохну, чем уступлю!
Мы никогда друг друга не поймем. Но разве не глупо погибнуть из-за того, что не умеешь останавливаться? Я не могла понять — это потому, что он вампир или Эмиль сам по себе такой?
— Эмиль! — я чуть не зарыдала от бессилия. — Ты меня не слышишь! Ты понимаешь, что я сказала?
Он что, глухой?
Я люблю тебя, я не хочу, чтобы ты погиб. А в этот раз все по-другому, ты сам не веришь, что справишься.
Я так часто мысленно говорю с ним… Он тоже говорит со мной про себя? Или нет?
Почему мы не можем сказать все откровенно? Между нами как будто стеклянная стена: стучать можно бесконечно и все равно не достучишься.
А я так устала от споров, скандалов и вранья. Они ни к чему не ведут.
— Я ухожу, Эмиль. Мне надоело. Искренность не наш конек.
Он наблюдал, как я надеваю кобуру, натягиваю куртку, словно не верил, что это всерьез.
— Подожди.
Нет, Эмиль, больше ждать не буду. Сколько можно. Я взялась за ручку двери.
— Яна! — он нагнал меня и схватил за руку. — Хочешь искренности, давай я скажу правду.
Глава 66
Эмиль развернул меня и впечатал лопатками в дверь.
Дышал он слишком агрессивно для извинений, но смотрел открыто и прямо, хотя взгляд остался холодным. Под кобурой скомкалась сорочка, от него едва заметно пахло потом после драки. Сначала он держал меня за плечи, но потом взял за лицо — двумя ладонями, как ребенка.
— Не я бросил Анну, это она ушла, — внезапно сказал Эмиль. — Меня ранили в голову, она не выдержала.
— В голову? — переспросила я.
Он повернулся виском, наклоняясь. Я пальцами вкопалась в волосы, пытаясь найти след на теплой коже, и Эмиль подсказал:
— За ухом.
Я сразу наткнулась на шрам от огнестрельного.
— Вампирша бы стерпела, — добавил он. — Но меня к ним не влечет. Мой отец был человеком, Яна. Я полукровка.
Я вздрогнула от неожиданности и так резко вдохнула, будто вынырнула из-под воды. Лицо, там, где Эмиль его касался, покрылось неприятными мурашками.
— И я жалею, что не уговорил тебя по-хорошему. Ты мне не прощаешь тот укус, — взгляд снова стал мутным. — Они мне сказали, что ты у них, что я зверь. Я думал, тебя убили.
Мне хотелось откровенности, но не такой. В исполнении Эмиля она похожа на исповедь безумца.
Я по очереди рассматривала сумасшедшие зрачки, не чувствуя, как он прижимает меня к двери, словно утратила тело. Но, говорят, все влюбленные безумны.
— Мне каждый раз снится, как ты кричишь. Это позорное клеймо на мне навсегда. А ты меня поддержала в безнадежном бою. Мой брат сдался, Яна! На что еще он годится, кроме щита?
Я была права: он тоже мысленно мне отвечает, а теперь — вслух. Ладони сами легли поверх его рук.
Не молчи, продолжай.
— Думаешь, я не знаю, что моя жизнь по тебе бьет? Я еще зимой понял, за меня будут мстить тебе. Нам нельзя быть рядом, пока ты не выйдешь замуж.
Эмиль спустил руки ниже — на шею, провел до самой ключицы, пока я стояла, оглушенная.
— Я люблю тебя. Мне без тебя плохо.
— Мне тоже, — призналась я. — Я постоянно о тебе думаю. Даже если тебя нет рядом, в мыслях ты всегда со мной.
Он обнял меня одной рукой, и я прильнула, чувствуя тепло через ткань. Мне нравилось упругое тело под щекой и его тяжелая рука, расслабленная на плечах. Эти ощущения заполняли сосущую пустоту, утоляя тоску хотя бы на время.