Продавец крови
Шрифт:
— Ты что лезешь к чужой жене? Бессмертный, что ли?!
Я не успела испугаться, не успела среагировать, а самое главное — не успела вытащить оружие.
Вместо Влада передо мной уже стоял Эмиль.
Я стремительно положила ладонь на кобуру, и он перехватил запястье. Со стороны это выглядело, словно он быстро взял меня за руку, но пальцы сжались, предупреждая.
Каждая мышца в теле превратилась в камень. Я застыла, спиной вжимаясь в стену. Эмиль смотрел в глаза и молчал, лицо напоминало застывшую маску — ни одной эмоции. Задыхаясь
— Отпусти, — еле слышно попросила я.
Да, я совершила глупость. Не нужно было сбрасывать его звонки. Он же всегда давал выбор: приезжай, Яна, или я приеду сам.
Глава 34
Однажды Эмиль сказал мне: в жизни есть два главных навыка — умение держать лицо, и умение держать паузу. Он наклонился так низко, что я рассмотрела зрачки: слегка расширенные, но, похоже, он еще в эффекте.
Он молчал, пока у меня отнимались ноги.
— Слышь! Это вампир, — Феликс проверил зубы. Голос звучал удивленно и разочарованно. — Не в эффекте! Без оружия! Ты кто такой, что моей невестке под юбку лезешь? — зарычал он, напирая голосом, уверена, что и стволом тоже.
Эмиль заинтересованно взглянул в их сторону, и я тоже решилась.
Феликс предплечьем прижимал шею Влада к стене, скалясь с такой яростью, словно хотел укусить.
— Вампир? А говорила, встречаешься с Андреем, — Эмиль повернулся ко мне.
Пальцы на запястье сжались сильнее. Боль отрезвила. Какого хрена он себе позволяет? Он еще не понял, что поздно диктовать условия, что расклад уже другой, и я не обязана хранить верность до гроба?
Мне он ее вообще никогда не хранил.
— Отпусти! — разозлилась я. — Тебя это не касается, понял? Мы в разводе!
У него дернулся глаз. Я выбрала очень неудачные слова.
— Вижу, ты не понимаешь, Яна, — Эмиль выдернул из моей кобуры пистолет и направил на Влада. — Давай я пристрелю его у тебя на глазах, чтобы до тебя дошло. Или я, или никто. Знаешь почему? Если сейчас увидят, что мою жену и городскую охотницу валяет другой, меня убьют в тот же день.
Я попыталась вырваться, но добилась только того, что чуть не оторвала себе руку.
Не будет он стрелять — не в нашем дворе, где нас знают.
— Чего ты к ней пристал? — я не сразу поняла, что Феликс обращается к Эмилю. — Иди сюда! Давай этому наваляем!
— Придержи его, — Эмиль опустил пистолет, потом сунул его за ремень. — И лицо разбей. А мы пойдем, поговорим наедине.
Он потянул меня за руку, я рванула обратно к стене. Не хочу с ним наедине разговаривать! Он мог просто отволочь меня силой, даже исключая эффект крови Эмиль почти в два раза тяжелее меня, но ведь соседи увидят… Если повезет, кто-нибудь вызовет полицию.
Кого я обманываю. Никого они не вызовут.
— Опять не понимаешь
Я как будто попала в тиски — не вдохнуть. Как следует придавил и взял на руки. Я брыкнулась, замычала ему в плечо, и Эмиль ладонью прижал к себе мою голову, почти перекрывая воздух.
Какая же он сволочь. Если нам кто-то встретится по дороге, подумают, что мы снова вместе, вот и все. Люди всегда видят только внешнее. И никогда — суть.
Он приятно улыбнется, поздоровается, поцелует меня в висок — и все пройдут мимо.
Соседи решат, что муж несет меня домой после ночной гулянки. Может, даже за нас порадуются.
— Тихо, Яна, — сказал он на ухо, пока тащил меня наверх. — Хочешь, чтобы твой приятель выжил, заткнись и не беси меня.
Дверь он открыл своим ключом, придерживая меня одной рукой.
Только мы оказались в прихожей, залитой слабым серым светом, как Эмиль за горло прижал меня к стене. Спустил руку ниже — на грудину, не давая отойти. Ладонь давила так сильно, что я едва могла дышать. Он выдернул из-за пояса пистолет и приставил к голове.
Какого черта? За один поцелуй? За то, что ему отказала?
Он не выстрелит. Я точно знаю. Он не станет в меня стрелять, не в нашем доме. Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы он не выстрелил.
Но плотно сжатые челюсти и немигающий взгляд говорили обратное. Я рассматривала проступившие морщины вокруг глаз, верхняя губа вздернута. Клыки и остроконечные зубы влажно блестели в рассветном свете.
Стволом он давил так сильно, что запрокинул мне голову. Когда дуло упирается в лоб, это больно. Металл ледяной и жесткий, и ты не знаешь, что будет дальше. Кто это ощущал, никогда не станет прежним.
— Ты меня предала, — процедил он. — А я и так слишком долго тебя терпел. Где ты спуталась с Егором Живцовым? Где он?
И тут я поняла, почему он приехал. Это имя я знала.
У меня остановилось сердце.
— Я бы никогда тебя не предала, — промямлила я. — Если тебя поддержала, то пойду до конца. Обещаю, Эмиль. Не стреляй.
— Хватит врать! Вас видели вместе! — заорал он. — Ты таскалась с ним по городу! Прекрати мне врать, Яна!
— Я не знала, что это Живцов! Клянусь! — закричала я, когда стволом он отвернул мне голову в сторону, вдавливая щекой в холодную стену. — Я всегда была за тебя, Эмиль, жила с тобой!
Я специально напирала на личное. Хотела напомнить, что нас многое связывало — даже постель. Если он вспомнит, что раньше была на его стороне, может, и сейчас в это поверит.
— Правду, Яна. Я жду.
Вывернутая шея болела, как от судороги.
— Я все расскажу… А если пощадишь вампира внизу, покажу, где засела его группа.
Эмиль подумал и опустил оружие. В глазах была пустота: я так и не поняла, он пугал меня или правда был готов выстрелить?
— Спать хочу, — неожиданно вздохнул он. — Сделай кофе.