Продавец слов
Шрифт:
Хотя вряд ли они успеют… Им минут пять-десять добираться, если только не на такси. А эти, уже, наверное в квартире… Сколько он тут пролежал? Господи! Только б они не тронули компьютер!
В машине «Скорой помощи» он, наконец, стал различать голоса. Врач холодными тампонами осторожно смывал кровь с лица, рассказывая медсестре содержание какого-то фильма. Судя по всему, детективного.
До дверей больницы Антон дошёл от машины самостоятельно, сестра придерживала его под руку и успокаивала, что челюсть не сломана, а синяки заживут через неделю, и вообще, ничего страшного не произошло. «Да, действительно, ничего страшного. Обычное дело – отметелили,
В приёмном покое работал телевизор. Шло какое-то кулинарное шоу. Антонина Бекетова готовила идейку под шубой, подробно объясняя рецепт блюда. «И сюда вписалась, звезда наша глянцевая», – усмехнулся Антон.
Когда до него дошла очередь, он кое-как рассказал дежурному врачу об ограблении и попросил его позвонить матери. Тот записал данные и пообещал выполнить просьбу. Осмотрев ушибы, доктор поставил предварительный диагноз – перелом двух рёбер, ушиб грудной клетки, ушиб передней брюшной стенки, сотрясение мозга и прочие, прочие телесные повреждения, радующие повреждённый слух. Напоследок заверил, что современная медицина без труда справится со всеми названными проблемами, и отправил больного в операционную. (Хорошо – не в реанимацию, а ещё лучше, что не на вскрытие). После проведения экстренной терапии и восстановительных работ Антона перевезли в восьмиместную палату и уложили на единственную свободную койку. Отдыхать и поправляться. Предварительно сделав успокаивающий укол, от которого резко потянуло в сон, хотя Антону сейчас было не до него. Что там с квартирой? Что с компьютером, в котором осталось самое главное – роман. Из-за которого он перенёс столько духовных и физических мучений. В том числе и сегодняшнее избиение.
Антон уже не сомневался, что это произошло из-за книги. Да, он засветил деньги в обменнике, да, там оказались грабители… Только случайно ли оказались? Не бывает таких частых совпадений на один квадратный метр жизни. Не бы-ва-ет! Можно уже и не рассуждать на эту тему.
Ведь именно подобное испытание он уготовил своему Шершню. Без финального поединка с тремя противниками герою было никак не обойтись, сюжет сам загнал автора в угол, поставив его перед фактом. Шаг влево, шаг вправо – попытка к бегству. А Шершень удрать не может, он – любимец читающего народа. Выход один. Головокружительный мордобой! Пишите! Написал. И тут же оказался на больничной койке. Хотя все-таки надеялся, что ничего плохого с ним не случится. Шершень вышел из боя хоть и покалеченный, но непобеждённый, укатив в счастливую даль на машине одного из поверженных врагов. Хеппи-энд. Заключительную сцену Антон изобразил со смаком, насыщенными яркими красками. С таким же смаком его молотили по рёбрам. Было лишь небольшое отличие от книги – реальные враги остались живы, здоровы. И ещё неизвестно, чего от них ожидать дальше…
Да, похоже роман отомстил ему по полной… И при этом, что самое обидное, возможно, не увидит свет. Вряд ли господа налётчики заинтересуются творением Антона и продадут его какому-нибудь издательству. А, может, и к лучшему?..
…Черт, ну где же я видел эту блондинку?..
Родители приехали в больницу в полночь, но Антон спал, и дежурившая сестра предложила им не будить сына, успокоив, что серьёзных повреждений у него нет. Мать все же осталась на отделении, отец уехал домой. Утром, едва он проснулся, она прошла в палату.
– Господи, сынок… Что случилось?
Антон походил на пленного, вырвавшегося из лап гестапо. Высохшее лицо, следы пыток.
Оказалось, что уже чуть не поймали. Антон позвонил не напрасно. Родители, заподозрив неладное, поймали машину и помчались к сыну. Отец, как и просил Антон, захватил охотничье ружьё. Когда они подъехали к дому, грабители грузили в «Жигули» монитор компьютера. Мать узнала его по прицепленному на экран игрушечному шершню на липучке. Она закричала, отец поднял ружьё. Бандиты сиганули врассыпную, водитель остался на месте. Позже он объяснил, что его наняли за две сотни перевезти домашнюю утварь. Телевизор, компьютер.
Родители поднялись в квартиру, ключом отперли дверь. Там словно смерч в гостях побывал. Все содержимое шкафа валялось на полу, из дивана зачем-то достали постельное бельё и тоже свалили на пол. Вроде бы ничего не пропало. Отец вместе с водителем вернули назад телевизор, монитор и компьютер, мать немного прибралась. Вызвали милицию. Они поискали отпечатки пальцев, записали приметы воров и сказали, что надо дожидаться Антона, скорей всего, это какие-то его варианты.
Про деньги Антон спрашивать не стал. Во-первых, мать про них ничего не знает, а во-вторых, их наверняка украли и незачем зря расстраивать. Главное, компьютер уцелел.
Мать, оставив кое-какие продукты, уехала в школу, сказав, что вечером обязательно навестит сына снова. Антон попросил позвонить Льву Романовичу, чтоб он срочно приехал в больницу.
Но первым приехал не Ульянов, а знакомый опер Колядко. В милицию поступила телефонограмма из больницы. Он пригласил Антона в коридор, чтоб никто не мешал их разговору. Выслушав о происшествии, скептически покачал головой:
– По-моему, ты что-то недоговариваешь…
– В смысле?
– Для начала – откуда у тебя пятьсот баксов? Насколько я помню, ты нигде не работаешь. Верно?
– Я книгу написал… Это аванс.
– Про книгу я уже слышал… Ну, допустим, даже если и книгу. Значит, у тебя должен быть договор с издателем, подпись в кассе о получении денег. Ты можешь это предоставить?
Предоставить договор, по понятным причинам, Антон, не мог, подпись в кассе – имелась, но сумма в ведомости стояла смехотворная. Остальное Ульянов вручал в конверте.
– Послушайте, какая разница, откуда у меня деньги? Нашёл, в конце концов. У родителей одолжил!
– Они подтвердят?
– Не знаю, – по запарке бросил Антон.
– О-о-о, – протянул Колядко – так не пойдёт. Мы будем искать неизвестно кого, а окажется, что это твои заморочки.
– Какие ещё заморочки?
– Да мало ли… Например, долговые. Одолжил у кого-нибудь, а теперь бегаешь. Вот тебе и напомнили. А вещички в качестве компенсации хотели забрать.
– Не одалживал я никому!
– Нам придётся это проверять. Поищем у тебя дома расписки, побеседуем со знакомыми, с соседями…
«Этого ещё не хватало».
– Не надо ни с кем беседовать.
– Хорошо, – Колядко положил на папку чистый лист, положил перед Антоном и протянул ручку, – тогда пиши. Заявление. Прошу уголовного дела по факту моего избиения не возбуждать, претензий ни к кому не имею. Число. Подпись.
«Лихо повернул… Да, ладно, все равно искать не будут. А так хоть в покое оставят».
Пальцы слушались плохо, Антон кое-как накарябал заявление. Довольный Колядко пожелал скорейшего выздоровления и исчез за дверьми отделения.