Продажное королевство
Шрифт:
– Как я могу пройти мимо витрины, полной головок сыра, и ничего не почувствовать? Я сама себя не узнаю. – Она выдержала паузу, затем сказала: – Я пыталась использовать свою силу. Что-то происходит странное. Другое. Мне удалось лишь убрать круги под глазами, и на это потребовались неимоверные усилия.
– Но ты никогда не была одаренной портнихой.
– Где твои манеры, фьерданец?
– Нина!
– Дело не в этом. Было не просто сложно, но и больно. Мне трудно объяснить.
– Что насчет твоего новообретенного дара убеждения,
– Сомневаюсь, что и сейчас на это способна.
– А ты пыталась?
– Не совсем.
– Испробуй его на мне.
– Матиас, нас ждет работа.
– Давай же.
– Я не собираюсь копаться в твоей голове, когда мы не знаем, к чему это может привести!
– Нина…
– Ладно, – раздраженно вздохнула она. – Подойди.
Они почти дошли до Восточного Обруча, и толпа гуляк стала гуще. Нина затащила его в проулок между двумя зданиями. Затем подняла его маску и свою вуаль и медленно взяла лицо парня в руки. Ее пальцы зарылись в его волосы, и его сознание затуманилось. Казалось, она прикасается к нему везде.
Девушка посмотрела ему прямо в глаза.
– Ну что?
– Я ничего не чувствую, – ответил он. Его голос звучал предательски хрипло.
Нина выгнула бровь.
– Что, совсем ничего?
– Что ты пыталась заставить меня сделать?
– Убедить тебя поцеловать меня.
– Очень глупо с твоей стороны.
– Это почему же?
– Потому что я всегда хочу тебя поцеловать, – признался он.
– Тогда почему никогда этого не делаешь?
– Нина, ты недавно прошла через страшное испытание…
– Да, верно. И знаешь, что могло бы помочь? Много поцелуев. Мы не оставались наедине с тех пор, как спустились с борта «Феролинда».
– Это когда ты чуть не умерла? – спросил Матиас. Кто-то же должен помнить о том как серьезна их ситуация.
– Я предпочитаю думать о хорошем. Например, о том, как ты поддерживал мои волосы, пока я блевала в ведро.
– Прекрати смешить меня.
– Но мне нравится твой смех!
– Нина, сейчас не время флиртовать.
– Мне нужно застать тебя врасплох, иначе ты слишком занят вопросами о моем самочувствии и попытками защитить меня.
– Что плохого в том, что я волнуюсь?
– Ничего. Плохо то, что ты относишься ко мне так, словно я могу сломаться в любую секунду. Я не такая нежная или хрупкая. – Она резко опустила его маску, дернула за свою вуаль, чтобы вернуть ее на место, протопала мимо него, выйдя из проулка, пересекла улицу и направилась к магазину с золотым барсуком на двери.
Он последовал за ней. Матиас знал, что ляпнул что-то лишнее, но понятия не имел, как поступить правильно. Когда они вошли в магазин, зазвенел маленький колокольчик.
– Почему это место открыто в такое время? – пробормотал парень. – Кто захочет купить шубу посреди ночи?
– Туристы.
И действительно, несколько человек осматривали меха и шкуры. Матиас
– Мы хотим забрать заказ, – сказала она приказчику в очках.
– Ваше имя?
– Джудит Коэнен.
– Ага! – воскликнул мужчина, сверившись с гроссбухом. – Золотая рысь и черный медведь, все уже оплачено. Минутку. – Он исчез в задней комнате и вышел, сгибаясь под весом двух огромных свертков из коричневой бумаги, перевязанных бечевкой. – Вам нужна помощь, чтобы отнести их…
– Нет, все в порядке. – Матиас поднял сверки без особого труда. Жителям этого города требовалось больше свежего воздуха и физических упражнений.
– Но может пойти дождь! Позвольте мне хотя бы…
– Все нормально, – прорычал фьерданец, и приказчик отшатнулся.
– Не обращайте на него внимания, – улыбнулась Нина. – У него недосып. Спасибо вам большое за помощь.
Приказчик выдавил слабую улыбку, и они ушли.
– Ты же понимаешь, что тебе это плохо дается, верно? – полюбопытствовала Нина, как только они оказались на улице и пошли по Восточному Обручу.
– Ложь и обман?
– Вежливость.
Матиас задумался.
– Я не хотел быть грубым.
– Просто позволь мне говорить за нас обоих.
– Нина…
– Не называй меня здесь по имени.
Она злилась на него. Он слышал это в ее голосе и понимал, что дело не в его обращении с приказчиком. Они ненадолго остановились, чтобы Матиас сменил свой костюм Безумца на один из многих нарядов Мистера Кримсона, сложенных в свертки меховщика. Парень сомневался, что приказчик знал, что было завернуто в коричневую обертку, были ли костюмы сшиты в магазине, и был ли «Золотой барсук» лишь местом передачи. У Каза имелись загадочные связи по всему Кеттердаму, и только ему было известно, как это все работало.
Когда он нашел длинный красный плащ и надел на голову красно-белую лакированную маску, Нина вручила ему мешочек с серебряными монетами.
Матиас подкинул его на ладони, и монеты радостно зазвенели.
– Они же ненастоящие, правда?
– Естественно. Но об этом никто не знает. В этом и заключается все веселье. Давай потренируемся.
– Потренируемся?
– «Маменька, папенька, рента уплачена?» – пропела Нина мелодичным голоском.
Матиас уставился на нее.
– У тебя что, лихорадка?
Девушка откинула вуаль, чтобы он прочувствовал всю силу ее сердитого взгляда.
– Это из «Зверской Комедии». Когда Мистер Кримсон выходит на сцену, зрители кричат…
– «Маменька, папенька, рента уплачена?» – закончил Матиас.
– Именно. Тогда ты отвечаешь: «Нет, дорогая, все деньги потрачены», а затем кидаешь горсть монет в толпу.
– Зачем?
– По той же причине, по которой все шипят на Безумца и бросают цветы Королеве Скарабеев. Это традиция. Туристы не всегда ее понимают, но керчийцы – да. Так что сегодня, если кто-то закричит: «Маменька, папенька, рента уплачена?»…