Продвинутый аккаунт
Шрифт:
Пашка хмыкнул.
В школу он выдвинулся раньше, чем предки в кухне на полу зашевелились, оплатив ещё соткой очков полнейшую бодрость, хотя она и так была больше шестидесяти процентов. Зарулил в цветочный и купил Люське здоровенный жёлтый подсолнух, а потом взял себе бабского навороченного кофе (кстати, оказавшегося очень вкусным!) и стал ждать на остановке.
Люську подсолнух привёл почти в такой же восторг, как субботник. Она немедленно попросила Пашку себя с ним фотографировать, так, что они едва не опоздали в итоге на первый
Толик, сидящий за их партой в кабинете физики, радовал общественность огромным ярко-лиловым фингалом под левым глазом.
— Это что?! — выпалил Пашка, плюхаясь на своё место.
Физичка встала, подошла к кафедре и завела про несамостоятельные и самостоятельные разряды.
— Братело Абдулова подогнал своих кентов рассказать мне, как правильно вести себя с детками, — хмыкнул Толик вполголоса.
— А чего ты такой довольный? — поразился Пашка подозрительно.
— Хочешь верь, хочешь не верь, но я им всем навалял, — шепнул Толик. — Пятерым так-то. Как — сам не понял, если честно.
— Востриков, надеюсь, ваш лик изуродовали не мои коллеги за болтовню на уроках, — прикрикнула физичка. — Ну-ка расселись с Соколовым живо!
Перед алгеброй Пашка накинулся на приятеля, жаждая подробностей. Понявший, что его не стебут и в историю поверили, Толик стал красноречивым. Дэну Абдулову было двадцать три года, и был он, как считалось на районе, отшибленным. Навряд ли ради защиты от непрезентабельного на вид увальня Толика, а скорее для эффектности, на разборку в субботу он привёл ещё четверых дружков. В итоге у Толика остался фингал, а у шайки Абдуловского брата, надо полагать, психологическая травма. Ко всему прочему, как пятеро мужиков уносили ноги от пухленького десятиклассника ещё и видели прохожие, а потом оказалось, что кто-то даже снимал из окна (правда, только концовку эпичного махача).
— Короче, я опять звезда ютуба, — подытожил Толик. — Но в этот раз…
Договорить звёздную историю он не успел, потому что тут к ним подошёл сам Абдулов.
— Толян, я это… короче, извиниться хотел, — промямлил он. — Если созреешь, можем, короче, после школы с пацанами пивка бахнуть за гаражами. Я угощаю.
Пашка затаил дыхание. Если ща окажется Толик крысой, которая только и рада к популярному кодлу примазаться, сведёт он ему в ноль не одни только драки, но и умение ссать, блин, стоя!
— В жопу себе закачай то пивко, — доверительно порекомендовал Толик. — Свободен.
Настроение Пашки без всяких там баллов оплатных само собой тут же поднялось на максимум. Всё-таки друг его — отличный пацан!
На алгебре, из уважения к Зинке, занимался Павел Андреевич уроком. А вот на обществознании залез в свои собственные навыки. Поднял драки (ближний бой) с серединки шкалы до конца, потом ещё, хохмы ради, игру на гитаре (всегда хотел научиться) и внезапно попавшееся на глаза айкидо. Захотелось опробовать. Интересно, а если убрать айкидо и схлестнуть их с Толиком, то кто победит?..
Приближался
Лебедев по этому поводу как-то позеленел даже немного. Пашка уже, понимания ради, поискал в его памяти по слову «лабораторная», и выяснил, что задолжал Лебедев их химичке с начала семестра, и на сегодня она назначила ему последний срок сдачи. Лебедев подошёл к проблеме широко, собрал бабки и купил какие-то ответы в интернете, но очень боялся, что ему зададут хотя бы один вопрос и разоблачат полностью.
Нажать ей просто принять лабораторки?
Пашку разобрала досада. До появления чудо-игрухи он не мог бы себе позволить покупать готовенькие домашки. Это прямо запредельно как-то. Живут же, мать твою, российские школьники! А ему, Пашке, надо на таких свои баллы растрачивать.
Приложуха дала змею и лисицу.
А кто спонсирует Лебедеву ебланство? Если батя его кровный даже алименты сраные не платит?
Уж не Пашкин ли отец там проявляет невиданную щедрость в чужой семье?!
В конце концов, Бог Всемогущий пришёл к компромиссу, который должен был устроить и игруху, и его чувство справедливости.
Наведя на молоденькую химичку камеру, он вошёл в «назначить действие» и прописал: «вызвать Лебедева к доске и весь урок спрашивать по лабораторным работам, вытрясти из него всю душу, но всё равно проставить за каждую… — Пашка замялся, но потом таки набрал: — … четвёрку».
Он приготовился к свободному уроку с бесплатным цирком.
Но всё пошло не по плану.
На седьмой минуте мытарств Лебедев положил мел и промычал едва слышно:
— Карина Аркадьевна, я всё скатал. Я ничего не знаю.
Запрограммированная училка не сдалась:
— Значит, будем разбираться. Пиши на доску всё и рассказывай, почему, ты думаешь, там именно это.
— Эй, а чё, так можно было?! — подал голос Краснопупинский, и класс заржал.
К концу первой лабораторной на глазах Лебедева были слёзы.
— Можно мне выйти? — взмолился он. — Я не знаю…
Нужно отметить, что Лебедев в целом был существом неразговорчивым. Самой хохмой было смотреть, как он рассказывает наизусть стихи. Пашка не помнил ни разу, чтобы отпрыск батиной шалавы сдал Лидочке что-то при классе. По ходу, бубнил рифмы потом наедине, в романтичной атмосфере, так сказать.
Может, нажать ему сделать химичке комплимент? Вот это совсем ржака выйдет. И как она потом выкрутится, чтобы поставить нормальную оценку?
Пашка почти решился, испытывал он к Лебедеву, которому раньше по большей части сочувствовал, теперь что-то, очень близкое к ненависти.
Но вдруг одноклассник бросил на пол мел, обхватил себя за плечи, и начал покачиваться из стороны в сторону, пялясь на тряпку для вытирания доски. 10-й «Г» заржал, Кумыжный, кажется, взялся снимать на телефон видео, и только Подушкина вскочила, какая-то непривычно свирепая, и закричала, словно бы даже на учительницу: