Проект Аномалия. СТАТУС: Адаптация
Шрифт:
— Ну так вот, — продолжил он, — после беседы с Н’уулом всё встало на свои места.
— Воль, — перебил я его, — давай ближе к делу. Предысторию мы уже знаем. В Содружестве оказались отступники из Администраторов. Ты об этом?
— Да, я об этом, — кивнул Вольт.
— Что ты узнал о Якоре? Кто это? Где искать? Подробности, пожалуйста, — сказал я, подавшись вперёд. — У нас мало времени. По своим ощущениям могу сказать, что минимум двое из Администраторов здесь, в этом мире. А раз я их чувствую, то и они меня чувствуют. Нужно выбираться из этого мира, команду отправить на Землю, а самому
— У меня вопрос, — подняла руку молчавшая всё это время Лена. Я посмотрел на неё и жестом дал понять, чтобы она говорила. — Если на Землю не пускают игроков пока там нет Системы, то как мы туда попадём?
— Ты расскажешь ей или мне? — Спросил я у Вольта.
— Давай я, — сказал он и посмотрел на Лену. — Дело в том, что вы не полноценные игроки. Мы вас изъяли с Земли, перенесли в этот мир, но не полностью. Вы здесь как бы в виртуальном пространстве. Ваши тела сейчас находятся там, на Земле. Единственное исключение — это он, — Вольт ткнул в меня пальцем.
— Но, как же? — Спросила Лена и перевела ошарашенный взгляд на Скалу. Тот в свою очередь продолжал смотреть в стену, лишь громкое сопение выдавало его истинные эмоции.
— Вот так, — развёл руками Вольт. — Наша система лишь копия настоящей Системы. Она не способна инициировать новых игроков. Поэтому нам пришлось пойти на такую уловку. Вытащить ваши сознания и вселить их в новые тела. Големы. Они похожи на ваши родные тела, но есть отличия. И вот он, — тычок в Скалу, — давно уже разгадал эту загадку. Я прав?
Скала молча кивнул, а спустя не долгую паузу заговорил:
— Я бывший военный. Не буду вдаваться в подробности, но после определённых событий я потерял жену и ребёнка. После этого я набил вот здесь тату, — он стукнул себя по левой части груди. — Когда я очнулся здесь, сначала было не до этого. Потом я заметил, что тело чистое, но я точно помнил, что делал тату. Потом стал осматривать себя и нашёл ещё несколько незначительных изменений.
Вольт кивнул и добавил:
— Мы специально подбирали людей одиноких. Тех, кому нечего терять. Извини, если раскрыл твой секрет, — проговорил Вольт с сочувствием глядя на Лену. — Как я и говорил, исключением стал Кир. И из-за этого исключения сюда попала и Саша в последний момент. Вместо неё должен был быть другой человек, но из-за сбоя, который устроила Система с инициализацией Кира, алгоритм нашей системы ошибся и притянул сознание того, кто был в близком контакте с настоящим игроком.
— Перед тем, как попасть в комнату пробуждения игроков, я говорил с Сашей по телефону.
— Получается, мы сейчас на Земле валяемся где-то там и умираем? — Дрогнувшим голосом спросила Лена.
— Ну нет, — мотнул головой Вольт и запустил пятерню в волосы. — Вы в коме, да. Но не на улице, а в больнице. Все выжившие очнутся с сохранёнными воспоминаниями, но без навыков, характеристик и уровней. Те, кто здесь умер…
— Они не проснутся, — сухо закончил Скала.
— Да, — подтвердил Вольт. — Исключение Кир. Он первый игрок с Земли. И я до сих пор без понятия, как это произошло.
— Не первый, — покачал я головой и все посмотрели на меня. — Если верить словам Н’уула, есть ещё один Претендент с Земли.
Вольт задумался.
—
— Не здесь, — подтвердил я. — Я бы почувствовал.
— Тогда он попал либо в Союз, либо в Альянс. Если в Альянс, тогда его скорей всего уже нет в живых. Если в Союз, шансы у него есть. Но, — он задумчиво покачал головой, — не знаю-не знаю. А, возможно, он всё-таки попал в Содружество. Мир сплавленных не единственная «песочница». Есть и другие.
— Вольт, давай вернёмся к информации об Якоре, — сказал я и повернулся к Лене. — Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы переварить всё, что ты услышала. Если хочешь, можешь пока пойти к Саше и Алексе.
— Нет, — покачала головой Лена. — Я в порядке и хочу услышать всё до конца.
Я пожал плечами, принимая выбор девушки, и посмотрел на Вольта.
— В общем, Якорь — это существо, которое хранит память всех предыдущих Якорей. В разных мирах их называют по-разному. Где-то их называют Хранителями памяти, где-то Вечными, где-то Эмбрионами. В общем, разные расы — разные названия и внешний вид. Объединяет их одно: все они беспомощные, хрупкие и без защиты они просто погибнут. Причём нередко из-за своей же неуклюжести. Они как раз те, о которых у вас на Земле говорят: «Человек тридцать три несчастья».
— Как он связан с Администраторами? — Спросил я.
— Ну-у, — протянул Вольт. — Наверняка я не скажу, но насколько я понял, он создаёт для каждого Администратора свою «якорную точку». Это может быть место, событие или воспоминание, которое становится их связью с материальным миром. Например, — Вольт посмотрел в потолок и стал загибать пальцы на руках, — для одного Администратора это может быть место его рождения. Для другого — момент, когда он впервые ощутил свою силу. Для третьего — человек, которого он когда-то любил и так далее. Эти точки становятся их опорой, их «якорями», которые не дают им полностью исчезнуть после слияния с Системой. Без Якоря эти связи рвутся, и Администраторы теряют себя, растворяясь в бесконечности.
Услышав это, я задумался. А ведь я так и вышел после слияния. Напомнил себе ради чего я всё это делаю и что стоит на кону. Было чертовски сложно отличить реальность от возможных вероятностей, но в тот раз мне помогли воспоминания о Земле и о моих близких. С Якорем этот процесс должен проходить без усилий с моей стороны.
— Где искать это существо? — Спросил я. — Якорь в смысле.
— Не знаю, — усмехнулся Вольт.
Скала сбоку хмыкнул и задал вопрос, который всем нам пришёл на ум:
— Как это ты не знаешь? Ты сказал, что тот сплавленный прав.
— И это так. Я знаю, где искать, но не знаю, где находится это место.
Вольт усмехнулся, но в его улыбке я не увидел радости.
— Там в архиве сплавленных я нашёл артефакт, — продолжил он. — Небольшой, но… странный. Он был сделан из какого-то металла, который я никогда раньше не видел. На нём были символы — не те, что мы используем сейчас, а древние, из языка сплавленных. Я не мог их прочитать, но… — он замолчал, его глаза снова сверкнули, как бывало всякий раз, когда он сталкивался с чем-то интересным и загадочным, — но я почувствовал, что это что-то важное, поэтому забрал его с собой.