Проект Данте. Врата Ада
Шрифт:
– Имя «Клеопатра» тебе что-нибудь говорит? – убедившись, что посторонние удалились на достаточное расстояние, еще больше сощурившись, посмотрела на меня Немезида.
– Какая, в задницу, Клеопатра, Немезида-Афродита и Венера!!! Вы уработались в край?! Я, …, за пивом в магазин вышел и очнулся в сраной камере!!! Вы … вообще, ублюдки!!! Вы что творите, …?!!
Крышу у меня рвануло знатно, и я уже кричал, не сдерживаясь в выражениях, даже почти не замечая боли. Но когда на глаза упала красная пелена ярости, невероятным усилием воли сдержался, внезапно понимая, что могу сейчас сделать.
Немезида между тем отшатнулась с таким лицом, будто принесший ей горячее и влажное полотенце для рук официант ресторана этим полотенцем по лицу ей неожиданно и засветил вместо вежливого «пожалуйста».
– Эй, а я не поняла, – обернулась девушка к Гюнтеру, – он что, ничего не помнит?
– Э… – замялся светловолосый чародей и обернулся к рыцарю в полном доспехе.
Седрик.
Чистилище.
Уровень: 31.
– Э… а… – в свою очередь замялся рыцарь, – понимаете, дело в том, что в момент, когда я… ну, требования системы были таковы… в общем, произведенный мною бэкап к дефолтным настройкам персонажа видимо…
Седрик, несмотря на полный блестящий рыцарский доспех и меч на поясе, напоминал сейчас менеджера среднего звена, оправдывающегося вместо ответа на вопрос, к которому он даже не готовился.
– Мальчики, вы о…ли, – неожиданно грубо произнесла Немезида. – Вы что, думаете, я плачу вам деньги за то, чтобы пообщаться с овощем, который ни хрена не помнит?
– Вы понимаете, дело в том, что…
– Да мне насрать в чем дело! – взорвалась вдруг девушка. – Ты свои оправдания можешь в жопу засунуть! Он может вспомнить то, что было?
– Я могу попробовать…
– Сделай. Или… – сверкнув взглядом, посмотрела Немезида на Седрика и, не договорив, резко развернулась и пошагала прочь.
– А… э… Ека… госпожа Немезида! – едва не выпрыгнул из латных сапог Седрик.
– Госпожа Немезида, а с этим что? – спросил он, когда чародейка обернулась.
«Да, действительно, а с этим что?» – сквозь мучительную боль посмотрел я с затаенной надеждой на Немезиду.
– Пусть повисит пока, – холодно сказала она, бросив на меня почти равнодушный взгляд.
Вот с-сука. Убил бы, честное слово.
Глава 17
Произошедшее настолько меня ошарашило, что едва не плача, я извивался на кресте, приподнимаясь на прибитых к дереву ногах, чтобы глотнуть воздуха. Даже заплакать захотелось от бессилия – настолько был растоптан событиями, что сил ни на что, кроме жалости к себе, не было. Недолго, правда: дал себе пару минут слабости, потом собрался немного. Хорошо хоть не выл, только зубами скрежетал, и сообщение об увеличении духа еще на одну единицу меня врасплох застало.
Интенсивность мучений и сила боли, кстати, влияли на скорость увеличения духа – в этот раз даже часа не прошло.
– Дебил, – сказал я сам себе, возвращаясь из своих мыслей в реальность виртуального мира. Про то, что обладаю способностью медитации, забыл вовсе.
После того как вспомнил, в принципе, висеть оказалось не так страшно. Как под местным наркозом. Не чувствуя боли, я погрузился в пучины «самосозерцания», продолжая периодически
Неприятно, конечно, на кресте висеть гвоздями прибитым. Но хотя бы боли не чувствую. И есть даже надежда, что все вспомню… Так, стоп-стоп-стоп, если я все вспомню, то, судя по всему, мне предстоит продолжение экзекуций, на которое настроена Немезида.
Так. Вздохнув, в последний раз наслаждаясь отсутствием боли, я собрался и вышел из состояния медитации – надо за ночь успеть поднять дух настолько, чтобы, сохраняя ясность сознания, боли вообще не чувствовать. Надеюсь, это возможно.
На улице уже стемнело, и полная луна, появившаяся на краю неба, призрачно освещала красноватую землю темного плато, слегка разгоняя мрак вокруг. Я продолжал скрежетать зубами, понемногу уже начиная зубной порошок производить в небольших количествах. Помогало лишь одно – желание увеличить характеристики духа, чтобы стать сильнее хоть ненамного. Хоть чуть-чуть…
Находящиеся неподалеку маги, которые как раз недавно сменились, просто наблюдали за мной. Лечить не требовалось – моя жизнь постепенно регенерировалась, но когда значения выходили из красной зоны, из ран на руках и ногах брызгало кровью и уровень здоровья снова проседал.
Пренеприятнейшее чувство. Никому бы не… ага, как же. Пожелал бы, да и не по одному разу. Даже рожи тех, кому желать, как вживую могу представить, вот прямо сейчас. На глаза снова упала красная пелена ненависти, судя по всему активируя способность невосприятия к обездвиживающим эффектам, и снова я сдержался в последний момент. Повишу до собачьего часа, где-то до четырех утра, а там и попробую. Вдруг да получится свалить – то, что я могу спокойно соскочить с этого креста, я понял почти сразу, еще тогда, в окружении своих мучителей. Чудом тогда стерпел, а то мог бы лишиться шанса бежать – если бы в тот момент с креста спрыгнул, вряд ли меня просто так после этого висеть оставили.
После последнего повышения характеристики прошло уже около полутора часов. И, если честно, я терпел уже из последних сил. Зажмурившись, едва не секунды начал считать, больше не в силах терпеть невыносимую боль, но вдруг резко открыл глаза, отвлекшись на посторонний звук.
И удивленно посмотрел в сторону двух осевших на землю чародеев, которые должны были наблюдать за мной.
– Спят, – пожал плечами стоящий прямо напротив меня темный эльф.
Глянув в его подсвеченные фиолетовым отсветом глаза, я напрягся. Во взгляде ни на грамм не было сострадания, только отстраненный интерес. Может даже насмешка.
Я молчал, оглядывая неожиданного гостя. Невысокий, белые как снег волосы, лица не видно – полностью закрыто маской, только глаза видны. Одежда темнее ночи: плащ, куртка, штаны, сапоги – все сливается темным пятном. Даже для меня, хотя и могу в темноте свободно видеть. Да и вообще каким-то он размытым выглядит, будто в искривленном пространстве сейчас находится. Как я ни пытался присмотреться к нему, в попытке узнать имя, глаза будто в сторону уводило.
– Как самочувствие? – холодно поинтересовался эльф, делая шаг ко мне.