Проект Деметра

Витич Райдо

Самер мотнул головой – старо, как мир.

– Вот. Зачем Эберхайму уничтожать старую историю и лепить новую? Он в новой конкретный изгой, его нет в принципе – изничтожен двадцать лет назад. А вот Дендрейт вдруг обрел супругу, которая здесь, – ткнул в сторону книги. – Жена его брата. Там – она не имеет детей. Здесь – двоих девочек. Что неправда, учитывая, что одну из этих двоих мы лично знаем.

– Зачем Стефлеру переписывать историю родов? В чем логика?

– А зачем Эрлану Эра?

– Да он в ней по макушку.

– Верно. И иначе быть не могло. У нее право

от отца и матери разом. Только отец может засеять и пустыню здесь, а Эя через мать – пустыню в сердце. Он – растениями, она любовью. Право Эллайны и Этана переплелись в Эрике, и врачует она не только телесные, но и душевные раны. А еще видит как Ольрихи, усмиряет как Ламархи и, наверняка, больше чем уверен, может давать или забирать право. Она реально может противостоять Лой.

– Стефлер не дурак…

– Вот именно! – Радиш с силой оттолкнул книгу и та уехала на край стола. – Это не Эберхайм, Самер, это Дендрейт уничтожил рода и совет. А чтобы его власть была лигитимной и признанной единоличной, ему нужно признание совета. Совета нет, но есть потомок всех троих – Эйорика Лайлох, оная же… жена любимого племянника, кстати, признанного Стефлером сыном. Таким образом, она у них под контролем. А через нее и…

– Эберхайм, – закончил за него эхом Самер.

Радиш выставил в его сторону палец:

– Ты сам сказал.

Сабибор вышел из-за стола отвернулся к окну.

– И мы – пешки в борьбе, но не за мир, а за единоличную власть Стефлера.

– Реальная сила, которая может противостоять Эберхайму, но не может – ему.

– Тогда все верно – Эберхайму и стоило нас убить.

Радиш поморщился и нахохлился. Самер не услышав ответа, обернулся:

– Что молчишь?

– А не верю.

– В смысле? Во мне две стрелы сидело, между прочим!

– Да? А чего он тогда нас не убил здесь? К Эре приходит легко.

– Вот она и полетела со скалы.

Радиш прищурил глаз, на лице появилось выражение будто его озарило.

– А что за мужик у Эры в комнате?

Самер сунул руки в карманы брюк и пожал плечами.

– Голоса его раньше не слышал.

Радиш хитро улыбнулся:

– Поспорим, что это Эберхайм?

– Не гони, – нахмурился. Радиш ладонь выставил:

– Спорим? И если это он – версия о том, что Эберхайм хотел нас убить – рассыпается.

– Тогда кто?! – рявкнул запутываясь. Порверш развел руками.

– Эту тайну я пока не разгадал. Но разгадаю.

– Ты серьезно веришь во все, что здесь нагородил, спирит -фантаст?

– Факты, друг мой, я изложил тебе факты.

– В их свете Морент должен быть уничтожен, – кивнул на книгу и замер. Друзья уставились друг на друга, бледнея на глазах, и ринулись к комнате Эйорики.

Все сложилось само, память выдала недостающее и не оставила выбора версиям.

Эя со своим возмутительным заявлением, которое серьезно подставляло ее, но и напрочь отрезало и отодвигало Лой, что старшего, что младшего. Впрочем, последний как супруг явно был не нужен. Эрлан был рядом с дядей все эти годы и управляем, послушен, верил безоговорочно. А Вейнер посидит на кукане – Эрике, и будет делать,

что через нее прикажет дядя.

Эрлан же, убил Тихорецкую и тоже по приказу Стефлера, и тем захлопнул капкан для прибывших, но не для самого дядюшки. У того наверняка свой порт в заначке.

И он же, Эрлан, направил всех в Морент, причем как раз после того, как стало ясно, что Эрика уже на его крепком кукане – и жена, и уже беременна.

Лихо, – скалился Самер, перепрыгивая ступени: хорош братец у Вейнера. Впрочем, они друг друга стоят. Только Эра им всю игру обломала.

Но почему она ничего не сказала, ни Самеру, ни Радишу, ни совету?! Лой пожалела?

– Годи, – перехватил Радиша и к стене притиснул. – Выходит она все знала и молчала?

– А ты не понял? – выдохнул. – Она махом решила все проблемы, и голову даю на отсечение – следующий ее шаг после выздоровления – найти Стефлера. Она откинула Лой и настояла, чтобы совет развернул его дядю и ее опекуна домой. Добилась того что Стефлер не может пройти в Морент, Лой не имеют возможности подойти к ней иначе сами станут изгоями, а ей как раз на руку – ее же выкинут из города, и Лой вроде не причем. Она прикрыла Эрлана!

– Зачем?!

– Дебил ты, – оттолкнул. – Любит, проверяет, жалеет – какой вариант больше нравится? Я ставлю на три сразу. Эра достойная наследница своих родичей.

Самер замер, склонив голову и все еще прижимая Радиша к стене:

– Это пока теория.

– Теория была у тебя. У меня уже практика.

Самер притих, слушая разговор в комнате Эры и, нехотя отпустил друга, даже отряхнул невидимые пылинки.

– Великий следопыт Радиш Порверш. С твоими мозгами в совет федераций надо.

– Вот и давай, не будем спешить, – придержал друга за руку. – Ну, что ты сейчас сделаешь и скажешь?

Самер молчал с минуту и уставился в упор на друга:

– Я спрошу.

Вейнер слетел по ступеням, даже не заметив их в приступе ревности, а вот поднимался в башню к Эре уже спокойнее – вспомнил, что ей охрану приставили. Он однозначно хотел попасть к ней в комнату и увидеть, кто же тот счастливый соперник, ради которого она и Эрлана послала и его отодвинула. Было больно и обидно, и злость душила. В этих "радужных" чувствах Шах забыл, что по сути сам отошел от девушки, по сути сам бросил ее. И только увидев стражей вспомнил, и обиду Эры, ее равнодушие к нему и то что сам понимал еще пять минут назад, что это вполне закономерно – сам виноват. И покаяться готов был, и на голову встать, чтоб простила.

Но ревность разом все смела, заставила вспомнить другое – что Эра дочь людоеда. Интересно, соперничек в курсе? А взять и просветить – сбежит? Или просто в полет отправить? Или морду прямо при девушке набить?

Кейлиф перед светлым встал, головой мотнул, но тому уже ровно было. Кому-то значит можно к Эре ходить, а ему нельзя?

– – Отойди, – бросил сухо стражу.

– Нельзя…- и отлетел в сторону окна в коридоре – Вейнер взглядом вдаль отправил и так же дверь пнул. Зашел вальяжно, руки в брюки, на лицо напустил наплевательства, а внутри кипел от негодования.