Проект Деметра

Витич Райдо

Эрика на крыльцо вышла, глянула на немую пантомиму во дворе в исполнении трех мужчин, и кулаки сжала, ногтями в ладони впиваясь, чтобы устоять, не полететь к Эрлану. А тот сидел у "каземата" ноги вытянув, безвольный и как больной, смотрел на нее не мигая из-под опущенных век.

Нет, значит – нет, – напомнила себе и огляделась – туб слева высокий, с водой. Вот в ней и охалануться, всю заразу и мысли об Эрлане смыть!

Но странное дело – к нему б полетела, а в другую сторону ноги не несли, и все тело словно бунтовало.

Зубы сцепила, доползла

до воды и голову в туб. Холод и влага отрезвили, пила не думая, что за вода, пригодна ли к питью. Ладонью влагу стряхнула, млея – можно жить. И вспомнилось, что вчера в объятьях Эрлана смыло – Шах. Как раз сидит, где Эрлан.

И уперлась руками в края туба: не пройти мимо – снесет ведь ее!

И увидела перед глазами кубик амина. Взгляд подняла – тот "немой" на нее смотрит.

– Я твой страж, – сказал тихо.

Эра через плечо на Эрлана покосилась:

– Понятно, позаботился.

Взяла амин, под язык сунула. Как растаял – легче стало.

– У меня был страж – Майльфольм. Теперь его нет. Не заставляй грех на душу брать – иди домой поздорову, – посоветовала и решилась – пошла к Эрлану. Встала напротив и специально на край ограды уставилась, только чтоб его не видеть:

– В этой камере – Шах. Он пришел со мной, он свой. Его надо отпустить.

Эрлан не шевельнулся – смотрел, не мигая и бледнел. Лири еще надеялся на лучшее, но как увидел, что светлая и не смотрит на Лой, сник, сообразив, что дело хуже некуда. Но может, не ведает она, что творит?

– Выпусти Шаха, – процедила Эя, раздражаясь больше на себя, чем на угнетающее молчание Лой.

"Он тебе дорог"?

– И не смей лезть ко мне в голову, телепат хренов! – взвилась девушка. Его близость, его голос даже в голове – с ума сводили, мешали мысли, рвали душу и рождали лишь одно желание – быть рядом. И она впервые не могла с собой справиться, не могла противостоять самой себе, а он не помогал, наоборот мешал.

Эрлан опустил взгляд, услышав ее крик, закрыл глаза, сдерживаясь и, с трудом поднялся. Как во сне открыл дверь, приглашая – вперед. И замер, чтобы не видеть, как Эйорика ринется к Вейнеру, обнимет его.

Еще бы не знать… не знать…

А сам невольно вслушивается в ее шаги и умирает с каждым удаляющимся от него звуком. Удаляющемся от него, приближающимся к брату.

Лири подошел к Кейлифу:

– Поговорить надо.

Страж уже оценил происходящее и еле заметно качнул головой:

– Не сейчас.

И двинулся за светлой.

– Привет.

Шах вскинулся:

– Ты?

Эя улыбнулась:

– Извини, что вытащить не сразу получилось. Они тут в ГРУ поиграть решили, вот на карантин тебя и прикрутили.

Мужчина заулыбался, обнял ее, но девушке отчего-то стало неприятно и, она отодвинулась.

– Пошли, – повела за руку, проигнорировав взгляд стража. Впрочем, тот был инертен и просто наблюдал, может не только любопытство, но и доля насмешки в нем была, но Эрика внимание заострять не стала.

– Как ты? – спросила у Шаха.

– На удивление, – хмыкнул –

жизнь налаживалась. – Ран словно не было, состояние бодрое. К подвигам готов.

И приостановился, увидев Эрлана, подтянул Эю к себе. Она руку скинула не думая, Шах опять – за талию. Скинула – он за руку. Потянулся в упор глядя в затылок Лой, и очнулся от стальной хватки. Уставился на смельчака, а у того взгляд ледяной и жесткий. Не слабак, встал меж Шахом и Эрикой, запястье как капкан сжимает.

– Это еще что за бледная поганка?

– Это мой страж, – не сразу поняла Эрика, выглянула из-за плеча мужчины. – Кей, отпусти его.

Эрлан закаменел, зажмурился, зубы сжав – оглохнуть бы.

Роберган увидел, как побелели скулы Эрлана, как он закаменел лицом и глаза пустыми стали, понял – миг и дел натворит. Успел подойти, руку его, что к рукояти меча потянул, перехватить так, чтоб никто не заметил. Сжал, давая время в себя прийти, и нарисовал на лице добродушие:

– Извини, светлый, здесь много кто шатается, проверить надо было.

– Да у меня вся документация на лбу вроде, – ничуть не поверил лету Шах, но интерес к Кейлифу у него пропал.

– Тогда поговорим? Не здесь.

Чуть кивнул в сторону дома. Шах покосился на Эрику: идем?

Ведовская понимала, что разговор нужен, что Шаху нужно подкрепиться, а потом они должны найти Родиона и Максима, что должны идти в Тоудер, что должны выяснить обстановку, еще лучше сложить все данные и наконец, ответить хотя бы себе на вопросы – что они здесь делают, правда ли, что говорят местные, те ли, за кого их считают, и как во всем замешан Стефлер, зачем замешал их… Но к ляду все! Ей было ровно, начхать. Мысли вязли и ничего не хотелось. Тошно, маята и хоть удавись, чтоб в себя прийти.

И силой заставила себя кивнуть, в дом пойти. Но у крыльца как бес вселился – рванула прочь со двора. Шах за ней качнулся, но Кей придержал:

– Не твоего ума дело, светлый, – бросил, взглядом предостерегая, и пошел за подопечной. Роберган Шаха в дом подтолкнул, не оставляя выбора.

Эрлан за Эрикой шагнул, минута, и заставил себя повернуть – лицо холодной водой умыл и в дом за остальными двинулся.

Эя пролетела мимо забора и остановилась, вцепилась в крайний кол. Тошно, душно, перед глазами плывет. Согнулась и рухнула бы, но кто-то перехватил через живот, мягко, но крепко, прижал к себе спиной. Дернулась вяло, ударить хотела, но не смогла.

– Тихо, светлая, тихо, – попросил знакомый голос.

– Кей?

– Я, светлая, я, – а сам ее в кусты, в сторону, чтобы приметить не успели. Взгляд по округе – никого вроде.

Эрику затошнило, сложило на руке стража. Тот другой рукой из-за пазухи плоскую шкатулочку достал, на траву и раскрыл. Взгляд скользнул по ряду цветных кубиков и склянок.

– Ничего, светлая, я тебя быстро подниму. Отец мой свое дело знал и меня всему обучил, так что не тревожься.

Взял склянку с синей жидкостью, зубами пробку вынул и силой пару капель девушке влил.