Проект «Гадес»
Шрифт:
— Это так, сэр. Согласно полевому уставу, подразделение, лишившееся связи со своим командованием, должно действовать так, словно оно находится в окружении на занятой противником территории. То есть если бы Великобритания была сейчас оккупирована русскими, наши действовали бы точно также.
— На их месте и я бы вел себя подобным образом, — задумчиво пробормотал Филлипс. — Что, впрочем, нисколько не облегчает нашей задачи. Ладно, сержант, отползаем. Попробуем что-нибудь придумать.
Тримейн, которого ввели в большую армейскую палатку, послушно
— Я всех подвел… — пробормотал он. — Джонс был прав. Это я — причина нынешнего кризиса, точнее — мои глупость и самонадеянность. Я всегда считал себя умнее остальных, и вот к чему это привело. Меня и всех нас…
— Клер говорит, он твердит одно и то же с тех самых пор, как выбрался из бункера, — сказал Уинстон Тельме. — Жаль. Я уверен, что ответ на все наши вопросы — в этом рюкзаке, но справимся ли мы со стоящей перед нами задачей?
И он принялся выгружать из рюкзака его содержимое.
— Зачем вам столько туалетной бумаги, молодой человек? — Тримейн неожиданно оживился. — Вы ею… спекулируете? Во время войны я навидался таких, как вы.
— Что вы, профессор! — воскликнула Тельма. — Ничего подобного! На этих рулонах записана важная информация — сейсмометрические данные за несколько лет. Сейчас мы рассортируем их в хронологическом порядке, исследуем и…
Тримейн, заинтересовавшись, подался ближе.
— Ах вот оно что… Теперь я припоминаю. Вы сделали эти записи. Кстати, как ваше имя, молодой человек?
— Уинстон Стаббинс, сэр. Мы с вами уже встречались — там, у ворот…
— Да, я помню. Вы нас предупреждали, но я отмахнулся от ваших слов.
— Сейчас это не имеет значения, сэр.
— Для вас, может быть, но не для меня. Вы были правы, а я ошибался. Я был так самонадеян, так уверен в себе, что…
— Не нужно сейчас об этом, профессор, — перебила его Тельма. — Нам требуется ваша помощь.
— Моя помощь? Но чем же я смогу помочь?
— Джонс хотел, чтобы мы с вами проанализировали данные Уинстона, а также информацию, записанную на базе. Наверное, это поможет нам расшифровать смысл сигналов, которыми обмениваются магмоиды.
— Но это невозможно! — воскликнул Тримейн. — У нас нет даже самой простой электронно-вычислительной машины, и даже если бы она была, нам неоткуда взять электричество, чтобы запитать основные блоки. Как в таких условиях можно что-то рассчитывать? Отнимать и делить в столбик? На это уйдет несколько десятилетий!
— Безнадежно! — шепнул Уинстон. — Он сдался. Какая нам от него польза?
— Тс-с!.. — отозвалась Тельма. — Он ведь ученый, значит, мозги у него остались прежними и научная задача должна его увлечь. — Она повернулась к Тримейну: — Возьмите себя в руки, профессор. Перед нами стоит важная проблема: надо как-то договориться с чужим разумом. С чего, по-вашему, следует начать?
— С электронно-вычислительных машин, разумеется, — почти простонал профессор.
— С электронно-вычислительных машин?
— Ну да, причем их понадобится несколько. И с десяток обученных операторов. Тогда мы справимся. Если у вас, мисс, есть на примете несколько таких штук…
— Меня зовут Тельма. Тельма Беннет.
— Да, конечно… Простите, Тельма. Доктор Джонс очень хорошо о вас отзывался, и тем не менее… В первую очередь нам требуются вычислительные машины, а также данные, которые принес юный Уинстон, ну и конечно, информация, собранная сейсмографами базы. Ее, впрочем, можно снять с резервного терминала, расположенного за
— Да… То есть нет, сэр! — ответил Уинстон.
— Уже иду, — сказала Тельма и добавила: — Я рада, что вы снова с нами, профессор.
— Вы хорошо обо всем подумали, Годвин? Что будет, если вам вдруг удастся победить магмоидов? Это маловероятно, но все же? Что тогда?
— Я буду действовать дальше — работы еще много.
— Какой же?
— Когда я покончу с магмоидами, нужно будет навести новый порядок и на Земле. Взять, к примеру, Китай… Почти миллиардное население делает его весьма опасным противником. Развивающаяся промышленность, многочисленная армия и так далее.
— Что же вы предлагаете?
— Радиацию. Небольшое радиационное воздействие способно решить большинство проблем. Несколько кобальтовых бомб [16] , взорванных, скажем, в северном Китае, вызовут выпадение радиоактивных осадков. В результате население страны довольно быстро сократится почти на четверть. Может, даже на треть.
— Это значит, двести-триста миллионов убитых [17] . Ну а потом? Приметесь за русских?
— Разумеется. Эта нация не столь многочисленна, но сумела создать передовые промышленность и науку. Их нужно будет отбросить назад в средневековье.
16
Кобальтовая бомба — разновидность ядерного оружия. Представляет собой водородную бомбу в оболочке из кобальта-60. При взрыве такого устройства значительное количество кобальта выбрасывается в атмосферу.
17
Один миллион убитых — условная единица подсчета жертв в ядерной войне.
— Снова кобальтовые бомбы, Годвин?
— В этом случае разумнее будет использовать высокоточные боеприпасы для нанесения «хирургических» ударов по самым крупным городам и промышленным центрам. Пусть следующее поколение русских не знает никаких орудий, кроме каменных и деревянных! Скоро они и вовсе забудут, что когда-то были цивилизованными. — Коммодор посмотрел на Джонса. — Это даже не война, доктор. Это — реконструктивная хирургия.
— Да вы просто мечтатель, коммодор. Писатель-фантаст.
— Зато вы в состоянии представить, как мои фантазии сбываются, Джонс. А это значит, что мы с вами очень похожи, нравится вам это или нет.
Тельма нашла Клер возле полевой кухни.
— Этот армейский чай даже хуже, чем пойло, которое продают у нас в участке, — сказала констебль.
— Филлипс выжал вас досуха, не так ли?
— Я рассказала ему все, что знала. План базы, расположение годвиновского командного пункта — в общем, все. Кажется, они готовят штурм или что-то вроде того.