Проект «Ковчег». Тяжело в учении, легко в бою

Лифановский Дмитрий

– Да пополнение прибыло, хочу, чтобы она занялась ими, пока я на заводе буду.

– Пополнение?! Это же отлично!

Сашка поморщился:

– Ничего отличного. Не то пополнение, что надо. На построении все скажут, сейчас некогда.

– Ясно. Петр приоткрыл дверь класса и выкрикнул: – Курсант Весельская.

Через секунду появилась Ида:

– Вызывали?

– Да. Поступаешь в распоряжение товарища капитана, – Никифоров кивнул на Сашку. – Ладно, мне занятие надо заканчивать. Вечером поговорим. Петр вернулся в класс. А Сашка посмотрел на Весельскую:

– Ида, новенькие прибыли. Займешься

ими? Надо показать тут все, с распорядком ознакомить. Максимов Кандыбе распоряжение даст, на довольствие их поставьте. В общем, все то же самое, что и с вами было, когда прибыли. И загрузи их чем-нибудь, пусть снег убирают или порядок в казармах наводят, чтоб дурака не валяли. И Уставы им дай, пусть учат. Будут выделываться, старшину зови или лейтенанта Никифорова, они их быстро на место поставят. Но такое вряд ли случится.

Весельская серьезно кивнула:

– Сделаю. А что за новенькие? Нормальные девчонки?

– Ты их знаешь. Настю с Леной помнишь из госпиталя? Одноклассниц моих?

Ида, кивнув, удивленно уставилась на Сашку:

– Они же школьницы?!

– Угу, – угрюмо кивнул парень, – на построении все узнаешь. После обеда. Там еще четверо парней. Помещение свободное со старшиной им найдите, пусть кровати там поставят. Пока временно. Им одну ночь тут переночевать. Мы завтра в командировку. Они с нами.

– На фронт?!

– Нет. Там увидишь. Летать будете учиться.

Серьезное лицо девушки тронула улыбка.

– Девчонкам можно сказать?

– Ни к чему. Кому надо и так узнают.

Пока разговаривали, дошли до Сашкиного кабинета. За дверью слышался возбужденный гул голосов. Сашка, может быть, и послушал, о чем говорят одноклассники, но при Иде делать это было неудобно. Стоило войти в кабинет, как голоса смолкли и шесть пар глаз уставились на них. Причем взгляды парней выражали неприкрытое восхищение при виде красавицы Иды. Не дожидаясь лишних вопросов, Сашка сразу взял быка за рога:

– Так, товарищи, – тут он замялся. А кто они? Призывники? Так вроде нет, возраст не призывной. Курсанты? Тоже нет. Суворовцы? Школа еще не начала действовать. Решил, что пусть будут просто товарищи и все. – Поступаете в распоряжение курсанта Весельской. Все ее приказы к исполнению обязательны. И сменив официальный тон на более неформальный, добавил: – Всё ребята, детство кончилось, начинается служба. Если кого-то что-то не устраивает, подходите ко мне или Начальнику училища, товарищу майору госбезопасности Максимову. Держать вас силком здесь никто не будет. Но решение принимайте до завтра, потом будет поздно.

– А почему до завтра? Саша, а как же ты? – загомонили разом парни. Как ни странно Лена с Настей лишних вопросов не задавали, просто стояли и смотрели на Сашку. Лена оценивающе, а Настя с нежной улыбкой. Да еще Литвинов молчал, внимательно слушая, что ему говорят, кивая головой.

– А у меня своя служба. И, ребята, чтоб не было обид. С этого дня я лейтенант госбезопасности Стаин, а Сашей и Сашкой стану потом, когда вместе на кухне сядем чай пить, – а потом через паузу добавил, – после войны. – Курсант Весельская, принимайте командование!

Ида кивнула и посмотрела на новичков взглядом, от которого у них по спинам пробежали мурашки.

– Давайте, за мной! – скомандовал Ида, – у товарища лейтенанта государственной

безопасности очень много дел. И, резко развернувшись, вышла из кабинета. Ошарашенные ребята молча потянулись следом, бросая на Сашку взгляды: полные обиды и непонимания от Поляковых и Бунина, настороженный от Литвинова, оценивающий от Ленки Волковой и нежный, от которого у Сашки замерло сердце, от Насти. Как же трудно было удержаться, чтобы не начать оправдываться за суровую отповедь перед парнями, а еще трудней было удержать себя, чтобы не попросить остаться хоть на минуту Настю. Все-таки он безумно соскучился по ней за эти дни, даже сам не ожидал от себя такого.

Ребята вышли, и новые заботы захватили Сашку. Надев шинель и стянув ее ремнем, он нахлобучил на голову шапку и скорым шагом направился на завод. Надо переговорить с Милем, проконтролировать подготовку техники, проверить сборы группы курсанток. И на все про все полтора суток. Вроде бы и не мало, но в то же время и недостаточно, чтобы быть уверенным, что получится уложиться по времени.

Время летело как сумасшедшее. Милю, оказывается, тоже поступило распоряжение с особой ответственностью отнестись к подготовке техники. Так что Михаил Леонтьевич вместе с механиками и Сашкой лазил по вертолету, не чураясь самой грязной работы. Уже ночью, часов в двенадцать, выкатили машину из ангара. Стаин погонял движки и выполнил контрольные подлеты. Все работало, как часы, так что парень остался доволен. У Никифорова дела тоже шли нормально. Группа была готова, довольствие выдано, обмундирование проверено и приведено в порядок. Одноклассников своих за все это время Сашка видел всего пару раз мельком. Один раз, когда бежал с завода в училище, наблюдал, как парни, под присмотром кого-то из курсанток числили снег, второй раз уже вечером, перед отбоем, когда они полным составом тащили из каптерки матрасы и одеяла.

Перед сном еще раз обсудили с Никифоровым сделанное и не сделанное за день, проговорили планы на следующий день и Сашка сам не заметил, как уснул мертвым сном.

Утро началось вполне штатно. Зарядка, утренний осмотр, завтрак, занятия. А потом завертелось. Часов в десять вызвали к Максимову к телефону. Звонил Берия. Поинтересовался, как идет подготовка к вылету, готовы ли курсанты и техника. Получив полный доклад, нарком вроде остался доволен. Сашка только вернулся к занятиям, как снова вызов к телефону. На этот раз докладывать пришлось Мехлису. Лев Захарович оказался более въедливым. Его интересовало все. Настроение курсанток, качество продуктового и вещевого довольствия, готовность техники. Своими расспросами вынул душу. И, видимо, остался не удовлетворен докладом, потому что потребовал вызвать к телефону Кушнира. Что Сашка с облегчением и сделал.

После обеда с Никифоровым завалились спать. Ночь предстояла трудная, поэтому надо было хорошенько отдохнуть. Но не тут-то было. Долго не мог уснуть. Ворочался. Одолевали мысли. О Насте, о себе, об одноклассниках. Пустые, никчемные, но своей круговертью упорно не дающие уснуть. И только-только удалось погрузиться в тяжелую дрему, как его тут же разбудили. Опять к телефону.

По бледному виду Максимова, осторожно, как гранату, держащему телефонную трубку, Сашка сразу догадался, кто звонит: