Проект «Мессия»
Шрифт:
Это было последнее, что услышал Миша, погружаясь в сон.
*
Миша спал долго. Его разбудили стюарды. Настало время очередной кормежки пассажиров. На телеэкранах показывали какой-то фильм советской эпохи, в котором женатый деревенский мужчина, очень любивший голубей, замутил курортную интрижку со столичной холостой красоткой.
На этот раз из еды давали липкие макароны с тефтелями и картофельное пюре с кругляшами вареной колбасы. «Россия все ближе», – с теплотой подумал Миша.
– Вы не представляете, как я благодарен случаю за нашу встречу, – говорил
– А с чего Вы взяли, что наша встреча была случайной? Если мы с Вами ее не планировали, это не значит, что ее не спланировал кто-то за нас. И это не метафора. Отнеситесь к нашей встрече очень серьезно. У меня слишком большой жизненный опыт, чтобы поверить в такие совпадения. Истинные причины и механизмы происходящего могут быть укрыты от нашего понимания.
Взгляд старушки был таинственным и многозначительным.
– Я иногда думаю, что наш мозг как часть единого общего интеллекта планеты излучает некий волновой спектр и обладает способностью притягивать события и людей, самостоятельно изменять линию судьбы. Если принять такие допущения, то и тот парень, мойщик яхт, и наша встреча были отнюдь не случайны, а спланированы высшими силами. Это знаки, которые нужно уметь разглядеть.
– Я думал, Вы атеистка.
– Была. Очень долго была атеисткой. Но с возрастом начала понимать, что не все, далеко не все можно объяснить с помощью науки. Особенно то, что касается мозга и человеческих отношений. А теперь расскажите, если не секрет, что вы собираетесь делать в первую очередь? Каков Ваш план?
– Не знаю, честно говоря, нет никакого плана. Думаю поехать на Красную площадь, прислониться к белым березкам в Зарядье и попытаться, как Вы говорите, услышать или увидеть знаки.
– У-угу, – задумчиво произнесла женщина. – А деньги Вы с собой брали?
– Ни копейки. Я принципиально отказался от всего, что связывает меня с прошлым. К тому же американские карты не действуют в России.
– Ну да, не действуют…
Свои слова соседка произносила протяжно, задумчиво, словно ее мысли витали где-то далеко, а в сознании происходила глубокая аналитическая работа.
– А спать Вы, простите, где собираетесь?
– Пока не знаю.
– Березки подскажут?
– Ну, наверно. Или куранты на Спасской башне.
– Та-ак, знаете, я думаю, что Вам, как русскому человеку, долго не бывавшему на родине, первым делом нужно поехать в храм. Не в какой-то конкретный, а в первый попавшийся, куда таксист отвезет.
– Но Вы же знаете, как я отношусь к попам и религии, – начал было Миша.
– Знаю. Но я сейчас не об этом. В русском храме заключена мощная национальная эстетика, он занимает важное место в русском символическом пространстве. Знак – предмет символического поля. Вы ждете знаков от русской земли, и самое богатое знаковое место – это именно храм. И уж если в храме знака не отыщете, то и в объятьях березок его вряд ли найдете.
Парень хлопал глазами.
– Ой, ну и вымотали Вы меня, Миша. Мне нужно отдохнуть
Миша думал насчет идеи с храмом. Слова женщины звучали весьма разумно. Действительно, храм, иконы, сводчатые потолки, ладан и песнопения – возможно, это как раз то, что нужно, чтобы сосредоточиться и услышать голос матери-земли. На этой мысли Миша погрузился в сон. Стюарды собирали пустые контейнеры. А на экранах в салоне шел фильм про незадачливого офисного клерка в роговых очках, который подвергся харасменту со стороны шефини – угрюмой асексуальной женщины в безвкусном мешковатом костюме.
**
Самолет приземлялся на дозаправку. На экранах шел очередной фильм, в котором актер, тот самый, который недавно подвергался домогательствам директрисы, теперь играл алкоголика, которого собутыльники по ошибке отправили из Москвы в Ленинград. Фильм отключили как раз на том моменте, когда смекалистая хозяйка питерской квартиры решила поменять местного женатого любовника-журавля на столичную холостую синицу.
– Столько мы с Вами времени вместе провели, столько всего друг другу раскрыли. Мне кажется, что Вы, Миша, близки мне, словно родственная душа, – заговорила попутчица. – Давно у меня такого не было.
Она была задумчива, но казалось, что ее что-то тревожит, какая-то невысказанность.
– Когда-то я выбрала для себя научную стезю. Всю себя посвятила науке, а на личную жизнь как-то времени и не хватило… а может желания… не знаю. И не потому, что возможностей не было. Наоборот, – она махнула рукой с усмешкой. – В молодости я была ого-го, много мужчин за мной ухлестывало и богатых, и влиятельных. И замуж предлагали, и Луну к ногам. Но у меня тогда были иные планы.
Оксана смотрела вдаль с легкой грустинкой. И Миша был абсолютно уверен, что она нисколько не преувеличивает насчет своей молодости и мужчин.
– Даже не знаю, сложись все иначе, выбрала ли бы я для себя иную жизнь? – продолжила она после небольшой паузы. – В начале нашей беседы я ловила себя на мысли, что будь я помоложе лет на двадцать, то с удовольствием закрутила бы с Вами роман. Но теперь все иначе. Может от нереализованности материнской, может еще от чего, но симпатию я к вам испытываю, словно к сыну, которого у меня никогда не было.
Сняв очки, она взглянула на Мишу своими большими светлыми глазами так прямо, тепло и спокойно, как смотрят только на очень близких и дорогих людей.
– И знаете, мне кажется, если бы у меня был сын, он был бы таким, как Вы. Так что теперь считайте меня своей кармической матерью (уж простите меня за антинаучные фривольности).
– Вы знаете, Оксана, а я в общем-то и не против быть Вашим кармическим сыном и очень благодарен судьбе за такую кармическую мать, – он был искренне обрадован своему чудесному усыновлению.
– Ну вот и ладушки, – удовлетворенно кивнула новая мама. – А значит, мальчик мой, я беру тебя под свою опеку. Даже не спорь! Я же не могу тебя вот так просто бросить. Но и вмешиваться активно в твою жизнь не имею права.