Проект «Минотавр»

Куликов Роман Владимирович

– Что там?

Подождал, пока Лощина приблизится.

– Мне показалось, – негромко произнес Макс, – что там кто-то движется.

– В нашу сторону?

– Нет, скорее на опережение.

– Где?

– Во-он за теми деревьями.

Посмотрев в указанном направлении, Артист стал вглядываться в сизую, бледную пелену. Пытался различить хотя бы размытое пятно или просто движение – бесполезно.

– Не вижу.

– Я так и сказал: «мне показалось», – пожал плечами Лощина.

– А сколько их там было? Один, двое, пятеро?! Люди, мутанты?

В ответ Макс лишь развел руками.

До схрона с амуницией оставалось

еще с полкилометра. Правда, маршрут не углублялся в Зону, а проходил почти параллельно границе Периметра, поэтому по времени не так и долго, к тому же не факт, что Лощине не почудилось – в Зоне всякое случается. И вовсе не обязательно, что именно за ними кто-то шел – вполне мог быть обычный сталкер, отправившийся за хабаром. Но могли оказаться и преследователи, поэтому разумнее не рисковать.

На такой случай Сувенир предусмотрел еще один маршрут, позволявший оторваться от погони. Им Артист и решил воспользоваться.

– Не отставай, – скомандовал он Максу.

Вернулся назад на десяток метров, сверился с картой и показаниями АА-счетчика, после чего направился в сторону от прежнего маршрута. Путь их лежал к «жемчужной цепи» – скоплению гравитационных аномалий, представлявших собой длинную, путаную вереницу шарообразных образований. Внутри этих полупрозрачных сфер диаметром от полутора до трех метров бушевали страшные силы, преломлявшие даже свет. Солнечные лучи, проходя сквозь них, отражались под совершенно непредсказуемыми углами, теряли часть спектра и превращали аномалии в гигантские разноцветные, почему-то непременно с перламутровым отливом «жемчужины» невероятной красоты. За что скопление и получило свое название. Но как всегда и везде – красота являла собой смертоносную и безжалостную силу. Поэтому скопление считалось непроходимым, а пытавшиеся преодолеть его смельчаки очень быстро превращались в воспоминания.

Найти подход к строптивой красавице удалось лишь двум людям – разведчикам квада, которым некогда командовал Сувенир. Звали их Чип и Дейл. Им нравилось находить лазейки в самых сложных местах. «Вскрытие скоплений» – как они это называли – служило им неким подобием экстремального спорта. Ведь любой неверный шаг или действие грозили мучительной смертью. Иногда у них уходила на разгадку головоломки неделя, порой и больше, встречались и такие, через которые пробраться не удавалось. Но в случае успеха в копилке друзей появлялся новый маршрут, что бывало весьма полезно в ситуациях, подобных той, в которой оказались Артист с Лощиной. Хотя Сувенир и не говорил об этом, но Артист видел, как бережно тот относился к записям своих погибших бойцов – наследию товарищей по оружию. И, в свою очередь, сам испытывал уважение к их достижениям. Одно из них, по его замыслу, должно было помочь им с Лощиной уйти от преследователей. Загвоздка заключалась в том, что самостоятельно он еще ни разу «жемчужную цепь» не преодолевал. Сувенир показывал, как правильно все делать, но одно дело – смотреть за действиями опытного наставника, другое – повторить все самому.

Пока пробирались к нужному месту, Артист пытался мысленно воспроизвести все манипуляции квадовца. Он так погрузился в воспоминания, что едва не угодил в аномалию.

– Эй!

Лощина резко дернул его за руку, так что Артист едва устоял на ногах.

– Ты чего, не выспался, что ли?! – Товарищ указал на ствол дерева, находившегося на расстоянии вытянутой руки, вокруг которого широкой спиралью вился туманный сгусток.

Еще шаг – и Артист задел бы аномалию. Только сейчас он заметил, что АА-счетчик на руке постоянно вибрирует.

– Задумался. Спасибо, что…

Договорить он не успел: по дереву, оплетенному аномалией, вдруг что-то щелкнуло, полетели щепки. Спиральный сгусток мгновенно отреагировал и стал раскручиваться, превратившись в некое подобие вращающихся лопастей вертолета. Постепенно расширяясь, срубая по ходу ветки, сучья и срывая кору, они стремительно двигались вниз вдоль ствола.

Одного взгляда хватило, чтобы понять – через несколько секунд аномалия опустится и раскроется настолько, что просто срубит своими туманными хвостами головы. Настала очередь Артиста хватать Лощину и тащить прочь от активировавшейся ловушки. Сверху падали отсеченные ветви, летели щепки. От нескольких особо крупных едва получилось уклониться. Перемещаться в тумане почти бегом – все равно что в русскую рулетку играть, да к тому же в такой вариант, где пуль в револьвере больше, чем одна.

Но в этот раз удача благоволила. АА-счетчик отзывался чутко, Артист реагировал быстро, Макс следовал указаниям точно. За несколько секунд они отдалились достаточно, чтобы аномалия их не достала. Хвосты-лопасти ближе к земле разогнались настолько, что гудели, рассекая воздух. Концами дотянулись до соседних деревьев и вырвали из них целые куски, оставив множественные глубокие зазубрины. Раскрывшись полностью, аномалия, продолжая движение по инерции, опять закрутилась вокруг почти голого ствола и замерла. Будто выплеснула накопившуюся ярость и принялась аккумулировать ее заново.

– Ух ты, – проговорил Артист, остановившись и оглядываясь назад. – Лихо. Что это было? Что ее активировало?

– Я не понял. Показалось, будто по нам шмальнули. Только выстрела я не слышал.

– Может, туман скрыл?

– Или глушитель.

Противный тонкий визг и новый щелчок по ближайшему дереву заставили вздрогнуть. Потом еще один, и еще…

Бросились в разные стороны и спрятались за достаточно широкими стволами.

– Не показалось, – проронил Макс, – быстро же нас нашли.

– Давай ко мне ползком, – велел Артист.

Если преследователи настигнут их раньше, чем они преодолеют «жемчужную цепь», то с жизнью, похоже, можно прощаться.

А делать этого вовсе не хотелось.

– Сейчас держись рядом со мной. Не знаю, как они могут нас видеть при таком тумане, может, тепловизоры какие-то или еще что, но лучше стараться держаться в укрытии. Идут они по нашим следам – другого пути нет, а значит, вот там деревья нас уже скроют.

Пригнувшись, они стали продвигаться вперед. Над головами сразу засвистели пули.

– Твою мать, – бормотал Лощина.

– Ты чего, первый раз под обстрелом?

– Нет, отчего же, я постоянно под обстрелами бываю, каждый день просто. Так привык, что засыпаю, только когда по мне палят.

Артист усмехнулся: раз язвит, значит, не запаникует.

Оказавшись возле нужных деревьев, он дождался слегка отставшего Макса и стал высматривать, куда двигаться дальше.

– Смотри, видишь, за теми кустами туман словно ручьем течет?

– Ага.

– Это «жим-жим» воздух сбрасывает. За ним направо, и потом длинный, почти прямой участок должен быть, метров на тридцать. Затем снова сворачивать будем, но на том отрезке укрыться будет негде. Если не успеем пройти – постреляют, как фигурки в тире.