Проект «О.З.О.Н.»
Шрифт:
– Раз наградил, значит, есть за что. Если так интересно, завтра сам у него спроси, – буркнул Чирей, вытаскивая из подсумка противогаз. Натянул резиновую маску на голову и пробубнил, сверкая круглыми стеклами окуляров: – Глядишь, ответит, ну или пошлет куда подальше.
Чирей был склочным, сварливым типом, и вступать с ним в перебранку означало испортить себе настроение до конца смены. Вахтер этого не хотел, а потому сделал вид, что не расслышал окончание фразы.
– Полчаса и ни минутой дольше, – сказал он, со скрежетом поворачивая маховик шлюза. – Опоздаешь, пеняй на себя. Я караулить у вторых дверей
Чирей кивнул, мол, инструкция принята к сведению, прошел мимо Вахтера, протиснулся в щель между приоткрытыми створками и зашагал к выходу из шлюза. Пришлось подождать, прежде чем Вахтер задраит внутреннюю дверь и откроет наружную. Чирей прошел мимо дежурного и оказался на улице.
Часовой на крыше соседнего с входом в убежище здания приветливо помахал рукой в защитной перчатке. Чирей махнул в ответ и неторопливо зашагал по протоптанной в толстом слое пыли и пепла широкой тропе. Степенность как рукой сняло, стоило оказаться вне поля зрения охранника. Черных зайцем метнулся к складской стене и, чуть ли не прижимаясь плечом к выщербленным временем и осадками кирпичам, осторожно двинулся к углу здания.
Расстояние от склада до железнодорожной ветки по прямой не превышало двухсот метров. Но идти напрямик по открытому пространству было равносильно тому, чтобы во всеуслышание объявить о побеге. Чирей не хотел палиться раньше времени, поэтому двинулся к «железке» в обход, используя как прикрытие технические и подсобные здания комбината, а также брошенную на произвол судьбы технику.
Ржавеющие под открытым небом грузовики и автопогрузчики изрядно фонили. Счетчик Гейгера интенсивно потрескивал, стоило к ним приблизиться, но старика это не пугало. Он предпочитал хватануть лишнюю дозу радиации, лишь бы скорее оказаться подальше от бомбоубежища. У него с собой были две ампулы антирада, а еще он надеялся на гостеприимство новых хозяев и рассчитывал на вознаграждение за ценную информацию, в котором обязательно должны присутствовать необходимые для поддержания здоровья медикаменты.
Чирей потратил на путь до связывающей заводы стальной нитки почти все время из отведенного на прогулку получаса. До окончания лимита оставалось немногим больше пяти минут, но Черных не переживал. Он полагал, что Вахтер не сразу поднимет тревогу. На то было как минимум две причины. Во-первых, полчаса на прогулку были никем не регламентированы, кроме Миклина, а во-вторых, никакой бумаги, дающей право покинуть убежище, Чирей не предоставил. Отпустив его без документально подтвержденного разрешения коменданта, охранник нарушил правила и инструкции убежища. Надо быть полным кретином, чтобы в такой ситуации бить в колокола по истечении тридцати минут.
«Главное, чтобы хватило ресурса противогазных фильтров. Запасная коробка в подсумке, но это еще полчаса, может, чуть больше, – подумал Чирей и посмотрел на крохотный дисплей в крышке дозиметра. Две черные мерцающие точки отмеряли исчезающие в прошлом секунды. – Что делать, если братья Черепановы не появятся в ближайшее время? Возвращаться в убежище и попытать счастья в другой раз или, пока совсем не стемнело, добраться до соседей своим ходом?»
Чирей выждал несколько минут. Дрезина так и не появилась. Ждать дальше – впустую терять время. Он решил,
Сумерки постепенно сгущались. Старясь держаться в тени построек, старик двигался на северо-запад. Ржавые рельсы служили своеобразной путеводной нитью, но даже если бы они каким-то чудом исчезли, это не стало бы для него помехой. Дом Чирья находился почти напротив проходной завода имени Лепсе. Много лет каждый будний день утром и вечером он ходил пешком одним и тем же маршрутом, правда, не рядом с рельсами, как сейчас, а по тротуарам Октябрьского проспекта и улицы Карла Маркса. Он знал этот район как свои пять пальцев и не боялся заплутать.
Шаг за шагом предатель приближался к намеченной цели. До цехов электромеханического завода оставалось меньше километра, когда из темнеющих слева от железной дороги кустов донесся треск ломающихся веток и приглушенное бормотание.
Сердце затрепыхалось в груди, словно вытащенная на берег рыба.
«Кого там на ночь глядя несет?» – подумал Чирей и замер в тревожном ожидании.
Рука привычно потянулась к бедру, но вместо грубо остроганной рукоятки самодельного оружия пальцы схватили воздух. Старик досадливо скрипнул зубами. В эту минуту он и думать забыл, что с самопалом на поясе его бы не выпустили из убежища.
Холодные щупальца страха расползлись по телу из глубины живота. Чирей забегал глазами по сторонам. Сквозь мутную испарину на стеклах противогазных очков он искал хоть что-то подходящее: булыжник, палку, обрезок трубы, ну или просто гнутую железяку. Как назло, ничего подобного поблизости не оказалось. Только обломки сухих веток да гранитный щебень между шпал.
«А может, пронесет? – Чирей сглотнул комок вязкой слюны. – Может, если я не буду шевелиться, тварь меня не заметит, а? Точно! Надо замереть на время, и все пройдет как по маслу».
Старик застыл, словно каменное изваяние. Он даже старался дышать через раз, лишь бы не привлекать к себе внимания и, похоже, ему это удалось. Возня в кустах прекратилась так же неожиданно, как и началась. Чирей постоял на месте пару-тройку минут и торопливо двинулся в путь, когда над горизонтом, справа от темнеющих впереди цехов электромеханического завода, появился край серебристой луны.
Пережитое потрясение сыграло с ним злую шутку. Быть может, ничего бы и не произошло, прояви он прежнюю осторожность, но липкий, холодящий тело и душу страх разъедал разум изнутри. Черных больше ни о чем не мог думать, кроме как о скорейшем окончании вечерней прогулки. Обуреваемый желанием как можно быстрее оказаться в убежище «лепсенцев», предатель побежал вдоль ржавых рельсов, хрустя щебнем под ногами.
И без того мутные противогазные стекла запотели еще сильнее. Чирей не заметил торчащего из насыпи ржавого мотка толстой проволоки, запнулся и почувствовал, как отрывается от земли. Секунду спустя он грохнулся на камни рядом с рельсом, да так сильно, что чуть не откусил себе кончик языка. Рот наполнился теплой жидкостью с железным привкусом. Старик сплюнул розовую от крови слюну, забыв, что он в противогазе и все, что выплюнул, через доли секунды окажется на его лице, и взвыл от боли в ноге. Ему показалось, что в колено воткнули раскаленный добела штырь и энергично задвигали им во все стороны.