Проект: Полиморф. Созданный монстр. Том 2

Liziel

– Нет. Не бесполезна.
– Лаккомо задумчиво пригубил ягодный компот.

– Чушь. На этом не поднять волну, - расстроился Эйнаор.

– Ошибаешься, - принялся фантазировать Лаккомо.
– На этом можно разыграть сценарий о несогласованном посягательстве на жизнь. Или насильственное принятие на службу без добровольного согласия. Которое в принципе невозможно взять у людей находящихся в клинической смерти или коме. Потому что если мы сможем доказать, что хоть кто-то из этих людей не подписывал контракт на использование своей личности, то это жесточайшее нарушение со стороны военных сих. Мы сможем надавить на Общественный суд моральными ценностями. И они вынуждены будут признать действия Цинтерры незаконными.

В таком случае или процесс полиморфов затянется, и каждую машину начнут проверять по архивам в поисках контрактов. Или ОКФ вынудят разоружиться и снять всех полиморфов с кораблей. С последующим отключением и дарованием забвения всем желающим.

– А если они не захотят помирать?
– вздёрнул бровь Эйнаор.
– Все те бывшие беспризорники и парализованные у кого не было денег на страховку.

– Конечно, они не захотят!
– всплеснул рукой Лаккомо.
– Я скажу тебе большее, почти никто не хочет умирать, если ему предлагают. Но разбирательства затянутся на много лет. И за эти сроки мы успеем укрепить свои силы, построить флот, и в принципе отвлечем Цинтерру от вероятных планов господства в звездной системе.

– Звучит пока… складно, - ответил Эйнаор, будто бы гоняя этот план в голове, как головоломку и проверяя на прочность.
– А как твои хакеры?

Лаккомо прикрыл глаза и покачал головой.

– Пока безрезультатно.

Эйнаор удивленно вытянул лицо.

– Хочешь сказать, что столько человек и твой корабль бессильны перед чужими серверами?

– Если бы мы знали, где искать информацию, то дело пошло бы быстрее, - парировал Лаккомо.
– но командование Адмиралтейства получает послужной список машин, как досье на искины. Процент успешно проведённых операций, рекомендации к постановке во главу звена или подчинение. Коэффициент способности к оперативному принятию решений. Логи о переводах с корабля на корабль.

– А как же конструкторский отдел?
– уточнил Эйнаор.

– Пока не обошли систему шифрования, - признался Аллиет-Лэ. – Да, проникли в сервера, но наткнулись на файлы, записанные на непонятном языке. Буквально, стилусом в руническом стиле, прочитать которые не представляется возможным. Идей по дешифровке нет. Это может быть хоть старый диалект времен каменного века Цинтерры, а может быть личное творчество какого-нибудь лингвиста. А без двухязычного образца усилия тщетны. Но мы уже начали подозревать, что вторжение в их сервера через интерсеть не помогут. Слишком мало файлов подобного типа. Соблазн расшифровать, конечно, большой. Но, информацию, за которой мы охотимся, не станут хранить с доступом во внешний мир.

– Закрытые сервера?
– бросил наугад Эйнаор.

Лаккомо откинулся головой на подушку, которую притащил из спальни на диван. На лице вице-короля отразилась мучительная работа мысли.

– Если бы я работал с такими данными, то не доверял бы ни одной системе информационной безопасности, - начал изливать свои фантазии Аллиет-Лэ.- Помнишь, как у нас говорят? Боишься взлома - держи все в сейфе. Боишься кражи - держи в голове. А боишься ментального скана - то не знай ничего. Если бы мне нужно было построить такую структуру, которая работает с незаконной кражей человеческих личностей и посадкой в машины, то каждый мой отдел знал бы лишь часть информации. И находился бы на таком удалении друг от друга, как физическом, так и логистическом, что им бы в голову не пришло сводить подозрительные сведения. У меня бы штаб сотрудников промышлял или в реанимации, или в крематории, а заряженные кристаллы выгружали бы мусоровозами, которые обычно даром никому не нужны. А то, что эти мусоровозы курсировали бы по кольцу между сборочным цехом, рудниками и столичной планетой, тоже ничего подозрительного, потому что на топливе для них экономят. И сделать дугу на гравитационном колодце системы для

них обычное дело. Если бы я заведовал конструкторскими отделом, то лишь единицы из моих людей знали бы, что они работают с людьми. И желательно, эти люди были бы хладнокровны, как палачи и необремененные родственниками. Желательно, воспитаны самостоятельно. Вероятно, таких сотрудников действительно мало. Тех, кто принимает решение об отправке людей в машины. Сотни. Может быть меньше. Те, кто… нажимают кнопку, - Лаккомо покрутил ладонью в воздухе, - …подсоединяют кристалл… кладут человека в капсулу. Не знаю, как именно это происходит, но для научников процесс оформляют очень помпезно и громоздко. Но я подозреваю, что в конструкторском отделе может даже не оказаться архивов о принятых людях. Их просто… никто не хранит.

– Как так не хранят? – склонил голову набок Эйнаор.

– Вот так, - развел руками Лаккомо. – А кому они нужны? Военным? Коллекционерам? Психологам? Этих полиморфов пускают в расход на убой. На передовую. С расчётом, что их собьют хоть в первом же бою. Повезет, если хлам удастся подобрать и вернуть на переплавку, где внутрь сунут новый кристалл. И ты мне говоришь, что кто-то будет хранить архивы по смертникам. Засорять сервера информацией.

– Но это… - не знал, как сказать Эйнаор.

– Ужасно?
– припечатал Лаккомо. – Да. Я бы сам не хранил.

– Ты бы? – со скепсисом изумился близнец. – Не хранил?

– Разве что, по некоторым, - сознался со скрипом командир «Стремительного», невольно переложив фантазии на кого-то вроде своего экипажа. – И то в своей голове. У меня хорошая память, чтобы спустя годы вспомнить биографию и психопрофиль своих людей.

– Выходит, всё пока тщетно, - Эйнаор заложил руки за голову и потянулся, глядя в потолок каюты.

– Пока да. У меня кризис идей… - признался Лаккомо и тяжело устало вздохнул, опуская руки на спинку дивана и к полу. – Еще эти федералы со своими учениями… Адмирал… Рокконианцы, которые ссыкливо жуют свои мысли...
– Аллиет-Лэ тихо, но грязно выругался по-торийски, помянув внебрачных выродков, рожденных в террином гуано. После чего опять удрученно вздохнул и добавил неохотно.
– Разве что есть последний вариант – это искать ответы на Фарэе.

– Кстати о фарэйцах, - встрепенулся Эйнаор и цапнул брата за колено, отчего тот насторожился. – Мне донесли, а точнее сунули видео из Сети под нос, что ты притащил фарэйца на Торию. Не хочешь объясниться, братец?

Тон у Эйнаора был лучезарный, нежный, и даже без игольчатых шипов, которыми он иногда ядовито колол своих подчиненных. Сейчас близнец скорее играл интонацией, нежели имел что-то против.

– Я обещал его у нас покормить, - пространно махнул рукой Лаккомо. – За содействие. И просто по дружбе.

– Я помню, что ты купил себе какого-то фарэйца, - приставив указательный палец к губам, сказал Лоатт-Лэ. – Но факт дружбы прошел мимо меня.

– Да как-то все не до того… - сознался старший, опуская глаза и осознавая, что проштафился.

– И какую еще часть своей жизни ты мне не рассказал? – Эйнаор стал само очарование и внимание, хлопая яркими фиолетовыми глазами.

– Наверное, ту, где я опять недавно был на Фарэе… - лениво протянул Лаккомо, закрыл глаза и вновь откинул голову на подушку.

В каюте повисла тишина, которой Аллиет-Лэ блаженно наслаждался, пока брат молча переваривал услышанное. Тишина была такой приятной и впервые не одинокой, что Лаккомо невольно расслабился и разомлел, даже ощущая на колене чужую ладонь. Хотя почему чужую. Если ладонь была братская, а ему он позволял дотрагиваться даже до коленей, которые в принципе нервно реагировали на прикосновения посторонних и вызывали у Лаккомо непроизвольное желание сразу ответно пнуть.

Но вдруг рука Эйнаора резко сжалась, и Лаккомо распахнул глаза, едва удержавшись от рывка.