Проект Повелитель
Шрифт:
Я обернулся, чтоб посмотреть на Хаймовича, хотя и так отчетливо представлял выражение его лица. Но это стоило видеть. Его физиономия недоуменно вытянулась, от чего выдающийся нос выдавался еще больше.
– Да я, собственно, не предлагал именно кричать, – дед пошел на попятную.
– А как же тренировка? А как же овладение способностями?
– Для начала, я думаю, достаточно превращения в медведя с сохранением сознания и цели превращения.
– Да с этим у меня проблем не было. Медведем я врагов и так давлю.
– Но память-то теряешь? Животная
– Разберемся, Хаймович, не беспокойся. Разберемся.
Я опять обернулся, широко и невинно улыбаясь. Демонстрируя чистоту своих помыслов. Вылитый Ябеда. Только вот кошки скребли на душе. Я знал, что Хаймович прав. И сам боялся своего очередного приступа. Воображение рисовало мне кучу трупов, среди которых лежали и мои друзья. В глубине души я не верил этому. Не мог я быть настолько безумен, чтоб убить заодно и своих. Не мог. Хотя опасение занозой сидело в мозгу. Ничего, успокаивал я сам себя, действительно потренироваться надо. И всё будет хорошо.
– Ёптыть! – матюгнулся Косой, влетев лицом в паутину. Лес вообще его здорово раздражал.
Луиза, обернувшись, взглянула на Косого.
– Федя, а у тебя синяк прошел?
– Хрен с ним, с синяком. Паутина на ушах повисла!
– Чудеса регенерации, – промолвил Хаймович.
– Так и рана любая заживет? – спросила Луиза.
– Да что там рана, – хмыкнул Хаймович. – Мне однажды торк руку по локоть откусил.
– И что?
– Две недели помучился, потом привык.
– А рука?
– А что рука? Выросла. Чесалась только сильно.
– Это же здорово! – Луиза пришла в восторг.
– А я вам про что говорил? Нас теперь, ребята, убить не так-то просто! – начал Хаймович с воодушевлением и тут же сник, вспомнил, наверное, Мишку Ангела и его женщин.
Дождик все сеял и сеял. Лис уже проклял всё на свете. Помянул неоднократно лешего и кикимор, а также мать ворлока и всех его предков. Теплее от этого не становилось. Да и Руслан запретил громко говорить. Враги рядом.
Город потрясал своими размерами. Остовы домов, нагромождение развалин и ржавые скелеты самоходных телег. Ветер порывами бросался каплями дождя. Хлопал открытыми дверями домов, стучал оконными рамами, подвывал в проходах и подворотнях. Гудел в проводах, паутиной увешавших улицы города. Тяжелое свинцовое небо, казалось, цеплялось облаками за крыши домов. Туманом просачивалось в пустующие здания. Холод скользким змеем заползал в души.
– Ну и где эти чертовы сороконожки? – нервно спросил Лис. – Вот ведь какая фигня получается, когда не надо, они под ногами путаются. А как надо – днем с огнем не найдешь! Может, жуков наловим? Их-то уже с десяток попадалось.
– Жук в мешок не влезет. Да и злобные они очень и меньше трех не ходят.
– Смотри! Смотри! Вон, кажись, за углом что-то мелькнуло!
За углом и вправду мелькнуло нечто, перебирая бесчисленным количеством ног.
Руслан бросился бежать, громко чавкая сапогами по грязи. Лис догонял,
– Не раздавил?
– Раздавишь ее, – ответил Лис, изо всех сил удерживая выскальзывающую добычу. На его долю досталась большая.
– Держишь?
– Держу.
– Рус, давай быстрее мешок!
– Как я тебе его дам? Мою кто держать будет?
– Да и черт с ней! Твоя маленькая! Отпускай! Мешок, говорю, давай, не удержу!
Но Руслан все-таки умудрился, зажав насекомое коленками, достать мешок из-за спины.
– На! Доставай ее и суй в мешок!
– Знаешь, друг, мне что-то не хочется ее голыми руками брать. Ты мешок открывай, а я вместе с покрывалом суну.
Рус чертыхнулся про себя и поднялся, открывая мешок. Свою добычу он так и не выпустил, прижимая ее ступнями и подогнув под нее тряпку.
– Давай!
– Есть!
Плененная добыча билась в мешке, как рыба в сетях.
– Теперь маленькую.
– Ну вот, – сказал Лис, втолкнув свою добычу и утирая грязь с лица, – начало есть! Сколько еще надо?
– Сам говорил, чем больше, тем лучше.
– И кто меня за язык тянул? – вздохнул Николай.
А мне лес нравился. Воздух необычайно свеж и насыщен разными запахами. Зверье непуганое. И полно его. Чувствую, что кругом жизнь кипит. И все практически съедобное. Торков и самоходок не наблюдаю. Зато много птиц и зайцев.
Пару раз учуял дичь покрупнее, но стрелять не стал. Тащить потом. Хватит и лося, большую часть которого пришлось бросить, а жаль. Столько мяса пропало. Какой-то большой зверь при нашем приближении не убежал, а ушел, неспешно и величаво раздвигая подлесок. Тоже, наверное, лось. Все бы ничего, если б не вездесущая мошка. К полудню от нее просто не было спасу. Только успевай отмахиваться. Мы сорвали по дороге веточки и обмахивались ими. Я так увлекся этим процессом, что пропустил появление зверюшки. Она, видимо, тоже не ожидала нас увидеть. Рыжая с любопытством уставилась на нас. От неожиданности я тормознул, и Хаймович по инерции ткнулся в мое плечо носом.
Лиса улыбалась, гадом буду, улыбалась. Приоткрыв пасть и свесив розовый язычок, она улыбнулась и крутанулась на месте, как котенок, что играется со своим хвостом.
– Молодая еще, непуганая, – молвил Хаймович.
Лиса крутанулась еще раз, как бы приглашая поиграть. Но при звуках голоса рванула с места и пропала за ближайшими кустами. Ни хвоя не зашуршала под лапами, ни листок не дрогнул. Шустрая! Мне почему-то стало приятно на душе. Все-таки хорошо, когда не все воспринимают тебя как врага и убийцу.