Проект «Сфинкс»
Шрифт:
Эсэсовцы не обратили внимания на насмешку и обидные слова начальника и бросились ретиво исполнять приказание, от всей души радуясь, что жестокий жребий стать приманкой для кошмарной маски выпал не им. Спустя минуту труп несчастного Венкеля лежал рядом с вагонеткой.
— Прошу вас, не надо этого делать, — попросил Фогель. — Этот офицер погиб, храбро сражаясь, я обязан ему жизнью. Неужели вы собираетесь с ним это сделать?
— А что? — искренне удивился комендант. — Разве это неподходящий материал?
— Это человек! — возмутился Фогель.
— Мертвый, — напомнил Штольц. — Да, господин доктор, мертвый! И я использую
— Но… это же ваш офицер… — Фогель растерянно озирался по сторонам, будто ища поддержки у кого-то несуществующего, незримого.
— Тогда сами подставьте свою голову под объятья этой мерзости, — предложил Штольц, — если вас так волнует судьба этого трупа. Милости прошу! Я возражать не стану!
Фогель промолчал. Он ненавидел коменданта все больше и больше. Безумно хотелось плюнуть Штольцу в лицо и назвать негодяем, свиньей, но это могло печально закончиться для Эриха. И он это прекрасно понимал.
— Вы просили труп? — продолжал Штольц. — Получите и распишитесь! Я выполнил ваш заказ. Теперь очередь за вами. Что моим солдатам делать дальше? — Он театрально вскинул брови и с этой дурашливой гримасой замер.
— Пусть поднесут тело офицера поближе, голова к голове… и будут начеку. — В голосе Эриха чувствовалось полное отвращение к себе, к своим словам, ко всему окружающему, к этой чертовой игре в кошки-мышки, которую решил устроить Штольц. Он, словно загипнотизированный, смотрел на мертвое лицо Венкеля и думал о коменданте: «Боже, неужели этот человек не понимает ничего? Он бесстрашен и глуп, как ребенок, который не знает, что такое молоток, пока, забивая гвоздь, не ударит им себе по пальцу. Зачем сдался ему этот жуткий эксперимент? Зачем? Неужели и так не видно, что профессор Майер мертв, а если и двигается, то это делает за него биологический нарост! Это ведь очевидно! Неужели мама в детстве не говорила ему, что есть вещи, к которым нельзя прикасаться, которые могут принести несчастье, потому что они не принадлежат тебе? Что он хочет услышать от мертвеца, в котором не осталось почти ничего человеческого, что?..»
Штольц удовлетворенно кивнул и приказал солдатам:
— Выполнять!
Эсэсовцы приподняли тело офицера и поднесли к дергающемуся и брыкающемуся профессору.
Странно, но бычья ярость тут же оставила Майера. Жуткие вопли, больше похожие на рык разъяренного зверя, умолкли. Он замер, как будто к чему-то прислушиваясь, и присел. Изо рта на пол продолжала капать омерзительная слюна, почерневший язык вывалился наружу. Пульсирующая масса на голове профессора сжалась и мелко задрожала. От этого зрелища у Фогеля засосало под ложечкой, к горлу вновь подступила тошнота.
— Ткните эту мерзость ножом! — рявкнул комендант на солдат. — Чего ждете?!
Эсэсовцы переглянулись. Желающих совершить подобное оказалось мало, но и ослушаться приказа штандартенфюрера солдаты не решились. Один из солдат осторожно приблизился к Майеру, отсоединил от карабина штык-нож и слегка вонзил в бурую мякоть. Из раны брызнула жидкость, окрасив кончик лезвия зеленым люминесцентным сиянием.
— Бей сильнее! — голос коменданта был тверд, как скала. — Сними это с его головы! Если понадобиться, то оскальпируй его, черт побери!
Солдат снова занес руку для удара, но в этот момент биомасса начала собираться в какой-то мерзкий бутон, стягиваясь к макушке. Эсэсовец поспешно
— Ах, черт! — воскликнул вмиг охрипшим голосом солдат. И поглядел на Штольца широко раскрытыми, словно под действием гипноза, глазами. — Она двигается! Эта сволочь двигается! Что мне делать, господин штандартенфюрер?
Вопрос повис в воздухе.
Все замерли.
Лицо профессора медленно открывалось, и в нем не было ни кровинки. Оно стало похоже на гипсовый слепок с лица покойника, на котором остались жить лишь одни глаза. Глаза в красных прожилках, переполненные болью и страданием. Черепная коробка была сломана, височная кость прорвала кожу и торчала слева. Из самой головы обильно текла кровь и желтая, напоминающая гной, жидкость. Эрих рассмотрел серовато-белый мозг, пульсирующий сквозь пролом в черепе.
— Господи, да у него дыра в голове, — произнес солдат, державший штык-нож. Его рука заметно дрожала.
Майер вздрогнул, его глаза мигнули, и стали слепо водить вокруг, словно что-то ища.
Они встретились взглядами: профессор и доктор Фогель. Эрих почувствовал странное, смешанное с ужасом облегчение. Он знал, что даже при поврежденном мозге человек может жить — это вселяло слабую надежду.
Губы Майера скривились в какой-то мертвой усмешке и едва заметно шевельнулись.
— Это вы… Эрих… — то ли прошептал, то ли простонал профессор. Глаза на миг приобрели живой блеск, наделенный какой-то потусторонней силой. Из пролома в голове выплеснулась очередная порция мозговой жидкости.
Люди поморщились.
— Что вы сказали? — спросил Фогель и склонился над профессором. — Вы узнаете меня?
Молчание.
— Вы меня слышите? — снова спросил доктор.
Фогель уставился на профессора, не веря самому себе.
«Что это было — слуховая галлюцинация? Майер не мог этого сказать! Не мог! Чудес не бывает! Человек с такой травмой головного мозга не способен на подобное!» — подумал он. По телу снова прошла зябкая дрожь. — Да, он произнес несколько звуков, но это могла быть лишь злая шутка моего подсознания, соединившая их в нечто связное в соответствии с моими мыслями и желаниями. Такое бывает. Особенно после контузии».
Но все-таки Эрих решил не отказываться верить услышанному, поэтому склонился еще ниже и повторил вопрос:
— Вы меня слышите?
Наполненные кровью глаза профессора дрогнули, отсутствующее выражение в них вновь изменилось.
— Эта тварь… контролирует меня… — с трудом прошептал Майер. — Так всегда…
— Что, что вы имеете в виду? — от страшной догадки, засевшей в голове Эриха, ему становилось жутко. Страх ледяной рукой держал сердце. — Как этот паразит может контролировать ваши действия?
Из отверстия в голове Майера снова потекла булькающая жидкость.
Штандартенфюрер Штольц приблизился и стал внимательно прислушиваться к диалогу ученых.
— Мы растим то, что затем пожинает нас, как плоды… — шептал Майер. — Как все глупо, Эрих, как глупо… Эта штука на голове — паразит… Он питается моим мозгом и держит мой разум под контролем… Голоса… Я слышу голоса. Они иногда принимают довольно странную форму, но я их понимаю. Паразит, прилипший ко мне, заставляет прислушиваться к этим звукам. Вы должны убить меня вместе с ним и поскорее убираться с базы. Очень скоро это место превратится в кромешный ад, который для всех вас станет надгробием …