Проект «Справедливость»
Шрифт:
— А говорят, что земляне невежливы, — с иронией произнес губернатор. — Кстати, а где вы оказались, когда сюда попали? В каком месте?
— На швейной фабрике, — ответил я, удивляясь вопросу. — Рядом с какой-то дырой.
— Занятно. — Губернатор спустился на пару ступеней с лестницы, выходя из-за перил. Я увидел его рыжие ботфорты. — Оказывается, в моем городе теперь есть швейная фабрика. Не удивляйтесь, сударь, не удивляйтесь. Я — губернатор лишь номинально, моя власть не распространяется дальше этой ратуши. Когда вы воспользуетесь моим гостеприимством, я многое объясню. Но придется подождать. Ступайте, Глеб, и возвращайтесь скорее. Не забывайте об осторожности,
— Кого видели… монсеньор? — насторожился я.
— Довольно живописную троицу, — ответил губернатор, доставая белый платок и прикладывая его к лицу. — Один был похож на воина-ассирийца, другой выглядел как конкистадор, а третий напомнил мне зулуса. Признаться, не ожидал такой красоты. В последнее время появляются лишь унылые убийцы в серой одежде.
— Убийцы? — недоумевая, переспросил я.
— Убийцы, — кивнул собеседник. Перья на его шляпе весело встрепенулись. — Понимаете, сударь, мой город не привык к живым, он от этого приходит в растерянность и пытается привести все в норму. Так этот город был задуман. Возможно, будь вы мертвы, эта ваша швейная фабрика никогда бы не выпустила вас. Но вы пока еще живы, и я этому рад. Поторопитесь же. У вас есть еще час-другой спокойствия. Что вы стоите? Идите же, идите! Чем быстрее уйдете, тем быстрее вернетесь.
— Почему вернусь? Почему, монсеньор? — Я мало что понимал, и губернатор чутко уловил мою тревогу.
— Я вам потом все объясню, а кое-что вы поймете и сами. Идите, сударь. Двери ратуши будут открыты для вас.
Что бы ни имел в виду губернатор, мне хотелось убраться из этого места, именуемого старым городом.
Я пошел прочь. Не знаю, почему губернатор решил, что мне придется вернуться: возвращение не входило в мои планы. Неужели во всем городе не найдется хорошей длинной лестницы? В это трудно поверить.
Мои шаги невольно ускорялись: я помнил о странном предостережении, связанном с ассирийцем, конкистадором и зулусом. Поразительный набор! Если когда-нибудь я снова встречусь с губернатором, то попрошу его расшифровать смысл упоминания этой троицы.
До фабрики было рукой подать, но, делая очередной поворот, я вдруг остановился, увидев цепочку следов. Это были не мои следы, мне еще не довелось тут проходить. На пыльной мостовой красовались отпечатки пяток и пальцев. Кем бы ни был этот пешеход, он был босым. Я зашагал еще быстрее, почти побежал. Сейчас не хотелось вникать в эти тайны, лучше это сделать потом, дома, в спокойной обстановке.
«Швейная фабрика у реки» ждала меня с открытой дверью. Ничего необычного. Я заглянул в помещение, дабы убедиться, что все в порядке. Воздух по-прежнему был спертый. Рулоны тканей лежали на своих местах, дыры в полу и потолке тоже присутствовали, а где-то в дальнем углу прыгал котенок. Я сразу же принялся искать лестницу.
Фабрика выходила в переулок, который мне уже был знаком. Он упирался в большую улицу и состоял из двух рядов домов, на которых сохранились вывески булочной, бакалейной лавки и мастерской гончара. Я начал поиски с ближайшего дома без вывески. Похоже, этот дом принадлежал фабрике: внутри стояло несколько длинных столов, на которых были разложены пыльные отрезы тканей, скроенные, но еще не сшитые. На полу валялись какие-то инструменты. Приставной лестницы тут точно не было.
В булочной я тоже ничего не обнаружил. Зато бакалейная лавка порадовала меня масляной лампой, наполовину заполненной маслом, и спичками. Спички были толстыми, длинными, с грубой желтой
Оставив лампу в бакалейной лавке, я продолжил поиски, хотя уже был согласен просто на длинную доску. Осмотр еще пары домов не дал никаких результатов: там была лишь мебель, низкая и непрочная. Зато сапожная мастерская вызвала восторг. Не знаю, видели ли вы такую штуку: дом, состоящий из двух этажей, когда на второй этаж ведет не обычная основательная лестница, а приставная, очень длинная и крепкая, поставленная примерно под углом в сорок пять градусов. Это было как раз то, что нужно.
Она оказалась прибитой к балке, но гвозди не были прочны: мне удалось ее расшатать, а потом вытащить, сорвать с места, на котором она стояла невесть сколько лет. Мысленно я извинялся перед неизвестным владельцем дома, но утешал себя тем, что не делаю ничего плохого: если вдруг хозяин решит вернуться, то найдет свою лесенку неподалеку, на складе фабрики. Там же будет и лампа.
Мое кряхтенье, сопровождающее вынос ступенчатой конструкции через неудобные двери, наверное, слышал весь переулок. Но, к сожалению или к счастью, никто не явился мне помочь. Ноша была тяжела, и один край ее волочился по земле, цепляясь за гладкие, неровные камни и оставляя за собой канаву между булыжниками.
Внутри швейного склада она подпрыгивала на тюках, но мне удалось развернуть ее как надо, приставить к отверстию и даже вогнать как можно глубже в зияющий темный провал. Я попытался подняться на несколько ступеней, но наверху была такая тьма, что мне пришлось вернуться за лампой: еще не хватало снова куда-то провалиться.
Котенок кружил около основания, то ли пробуя когти, то ли пытаясь играть с незнакомым предметом. Я протянул руку к шалуну, чтобы взять его с собой, но он отпрыгнул в сторону, недоверчиво сверкая глазами. Мне не хотелось задерживаться и, предоставив животное его собственной судьбе, я полез вверх.
Что бы ни говорил губернатор, он попал пальцем в небо: я не встретил ни зулуса, ни ассирийца, ни конкистадора и уже не вернусь к ратуше старого города. Возможно, монсеньор — любезный хозяин, но скорее всего, мне с ним больше не доведется пообщаться. Конечно, я наведу о нем справки, постараюсь узнать и о старом городе, но это будет позже, когда успокоюсь и приду в себя.
Ступени слегка поскрипывали подо мной, но не трещали. Я быстро добрался до верхнего конца, освещая путь лампой, которую держал в левой руке. Потолок казался необычно толстым: примерно метра три-четыре. Я сумел продвинуть лестницу вглубь на половину этого расстояния, и мне не составило никакого труда преодолеть оставшееся, поставив лампу на пол верхнего помещения. Я вылез из дыры, в которую провалился, буквально сияя от счастья. Скоро буду дома!
Подняв лампу, я огляделся по сторонам, пытаясь найти сломанную дверь, через которую мне пришлось влететь сюда, спасаясь бегством от толстяка и блондина. Но двери почему-то не было. Точнее, не было поблизости, лишь вдалеке серым прямоугольником зиял открытый проем. Под моими ногами расположился квадратный провал, рядом стояла приставная лестница, а вокруг лежали рулоны ткани и шерсти. Я поднял голову и посмотрел вверх. В потолке тоже зиял провал, верхние ступени скрывались в нем. Возле стены помещения, где я оказался, раздался шум, и из темноты выскочил маленький черно-белый котенок. Он подбежал к приставной лестнице и начал осторожно на нее нападать, то ли пробуя когти, то ли играя с незнакомым предметом.